Золото Ариеля - страница 27
— Ариель, — сказал он с жаром, — это ангел Божий, который боролся с Иаковом на лестнице, ведущей в небо, как мы, истинные труженники, должны каждый день бороться с шарлатанами.
— Имеет ли письмо какую-либо ценность?
— Ваше невежество — ответ на ваши же вопросы, сэр! То, что принадлежит вам, не может иметь никакой цены; само нахождение вещи в ваших руках доказывает, что она ничего не стоит! Поиски философского камня — это приготовление духа, призвание к высшему; а теперь уходите с вашим так называемым рецептом и дайте мне поработать…
Он попытался закрыть дверь, но человек был силен и молод. Его нога все еще оставалась в щели, и плечо тоже.
— Хорошо, — сказал молодой человек. — Пусть я ничего не стою, но скажите мне только — все ли они такие, эти рецепты изготовления золота? Все ли они говорят о Благородных Принцах и Скорпионах?
— Убирайтесь, иначе я позову констебля! — крикнул Альбертус.
Но человек, сунув письмо в карман куртки, протиснулся в комнату. Он быстро огляделся и схватил теплый стеклянный тигель, в котором содержалась самая старая и самая ценная из смесей Альбертуса. Он поднял тигель над плиточным полом и взмахнул им.
— Нет, — закричал Альбертус, — нет…
— Тогда отвечай на мой вопрос, старик. Что означает в алхимии Благородный Принц?
Альбертус с ужасом смотрел на висящий в воздухе тигель. Подмастерье съежился, раскрыв рот.
— Многие философы говорили о Благородном Принце, — дрожащим голосом сказал Альбертус. — Осторожнее, умоляю вас! Это символ рождения новой жизни после жертвы, расцвет драгоценной смеси после прокаливания.
— Что такое прокаливание?
Человек поднял тигель выше, держа его за горлышко. Альбертус сказал, запинаясь:
— Все философы начинают свою работу с процесса прокаливания. Исходный материал должен быть нагрет в запечатанном сосуде со spiritus vini; прошу вас — мой тигель…
— В запечатанном сосуде.
Человек кивнул, все еще помахивая тиглем.
— Что такое исходный материал?
— Это навоз, — в отчаянье выговорил Альбертус. — Навоз, который валяется на улицах.
Незнакомец фыркнул.
— A spiritus vini?
— Винный спирт, дистиллированная жидкость, как вам угодно… Умоляю, осторожнее — этот сосуд очень ценен…
— Скажите, что такое Скорпион.
— Скорпион? Эго есть в вашем письме? Я незнаком с этим алхимическим термином.
Человек поставил тигель. Альбертус глубоко вздохнул. Пришелец еще раз просмотрел свою бумагу; потом окинул взглядом тигли Альбертуса, увидел явную бедность его жилища и одежды и спросил:
— Как долго вы пытаетесь найти философский камень?
— Всю жизнь.
Человек сказал удивленно:
— Всю жизнь! Ради этого. Ладно. Qui non intelligit aut discat aut taceat.
Он сложил листок и пошел к двери, где его терпеливо поджидала большая золотистая собака.
И вдруг все изменилось, потому что старый Альбертус побежал за ним — не для того, чтобы захлопнуть дверь и задвинуть засов, но чтобы окликнуть его с мольбой:
— Сэр. Прошу вас. Что вы сейчас сказали?
Молодой человек, уже вышедший в проулок вместе с собакой, обернулся в некотором удивлении.
— По латыни? Это просто слова из этого письма.
И он пошел дальше.
Альбертус дрожал. Он с мольбой протянул к нему свои скрюченные пальцы и позвал:
— Возможно, я смогу помочь вам с вашим письмом, в конце концов. Прошу вас. Если бы вы пожелали показать мне побольше…
Но незнакомец уже не слышал его, потому что он и его собака быстро исчезали в лабиринте переулков, которые лежали за Крукд-лейн. Альбертус в отчаянье спешил за ними, хромая, но вскоре они уже исчезли из виду. Альбертус вернулся в дом, где дал затрещину мальчишке, подошедшему к двери поглазеть, и сердито велел ему вернуться к мехам. Потом заходил взад-вперед, бормоча:
— «Qui non intelligit aut discat aut taceat…»
Этот незваный гость процитировал девиз — слова, которые были все равно что подпись, и не кого иного, как доктора Джона Ди, великого астролога, ученого и мага, которого уважали европейские монархи и который вызывал ангелов по своему велению, но который закончил жизнь в нужде, не найдя, как обещал, философский камень, и был вынужден продавать свои книги и вещи, чтобы не умереть с голоду.