Золото императора династии Цзин - страница 21

— Я это не понимаю. Сколько дней пути?

— Дней пятнадцать, может быть меньше, как торопиться будем.

— Торопиться будет сложно. У нас будет восемь вьючных лошадей и двадцать человек, которые плохо держаться в седле. Дней двадцать будем ехать по вражеской земле. А это опасно.

— Другого пути, я думаю, нет! — ещё раз твёрдо сказал Ингэ.

— Восемь лошадей, это хорошо. Восемь — это «благополучие». Но, должен сказать, что «того, кто не задумывается о далеких трудностях, непременно поджидают близкие неприятности», так говорил великий учитель Кун — примирительно сказал я и приказал Кину привести сюда старейшину айнов, чтобы узнать от него по подробнее о Большой реке. И ещё я сказал, что отдам старейшине свой шёлковый халат и железный топор, если он придёт и всё расскажет.

И старейшина айнов оказал нам честь и пришёл, и пришёл не один. С ним был человек народа нанай по имени Дзэвэ. Народ нанай живёт по берегам Большой реки на всём её протяжении. И он подтвердил, что она действительно течёт с юго-запада, хотя перед морем и делает петлю на север. Я спросил его:

— Слышал ли ты, Дзэвэ, о реке Стрела?

— Да — ответил он.- Но это далеко.

— Как далеко?

— Очень далеко. Много, много дней пути отсюда. Дней тридцать — тридцать пять, если грести без отдыха. Оттуда, с её верховьев приходили люди торговать с нанай. Но уже года два как они не приходят.

Ингэ посмотрел на нас победителем.

— И не придут — сказал я.- Там сейчас война.

— Что такое война? — спросил Дзэвэ.

Пришлось объяснять, что такое война. Война, это когда один народ идёт на другой народ, чтобы его покорить или уничтожить.

— Зачем? — по-прежнему не понимал Дзэвэ. Нет, у местных жителей, конечно, были стычки между собой, по разным причинам, и, даже, доходило до убийства, но что бы уничтожать друг друга, такого никогда не было.

— Дзэвэ, — сказал я — посмотри на нашу джонку и скажи, пройдёт ли она отсюда до верховья реки Стрела?

— Видел я вашу большую лодку, — ответил он. — Пройдёт. Только как вы грести будете?

Это был хороший вопрос. Я входил в реки только во время приливов. А тут всё время придётся двигаться против течения.

— Можно разобрать джонку, — подал свой голос Лей Хэни, — уменьшить её борта и идти, отталкиваясь от дна шестами, а при попутном ветре под парусом. Река очень большая!

— Да, так можно ходить — одобрил Дзэвэ.

— А какие берега у Большой реки — спросил я его.- И бывают ли на реке большие волны?

Он ответил, что берега в основном болотистые, горы иногда подходят к воде, но в основном Большая река течёт по равнине, как и река Стрела, а волны, конечно же, бывают, но не такие как на море.

— Откуда ты это знаешь, Дзэвэ?

— Моя деревня стоит недалеко от устья реки Стрела — был ответ.

— И ты можешь пойти с нами?

— Могу пойти с вами, если вы мою лодку поместите в свою большую лодку.

— Конечно, Дзэвэ. И, даже, подарим тебе что-нибудь ценное.

Я был рад, что мы имеем возможность добраться до верховья реки Стрела, до чжурчженьских городов, но три тысячи ли по вражеской земле внушали опасения. И Уба ещё сказал, что лошадей будет не восемь, а гораздо больше. Восемь лошадей, это только под вьюки для золота и драгоценной кости. Это всё увеличивало опасность, но другого выхода я не видел, надо было рисковать. «Лучше зажечь одну маленькую свечу, чем клясть темноту» — сказал когда-то учитель Кун и я повторил это за ним.

На следующий день мы начали готовить джонку для похода по реке.

Мы шли вверх по Большой реке недалеко от берега, отталкиваясь шестами от дна. Работа была утомительна, команда недовольно ворчала. Дзэвэ был прекрасным лоцманом: он знал все мели на реке, все острова, протоки и другие препятствия. Без него нам было бы тяжко. Днём шли, ночью отдыхали. Команда ночью спала как убитая. Иногда поднимался попутный ветер, давая отдых команде на несколько дней. Река не просто большая — огромная! Противоположенный, южный берег лежал на горизонте тонкой чёрной полоской. Была бы джонка в целости, то можно бы было идти под парусами, как в море.

Оказалось, что Дзэвэ знает чжурчженьский язык. И Лей Хэни, наш рулевой, его знал тоже, что упрощало их общение и, соответственно, продвижение по реке. Как оказалось, мать Хэни была из народа чжурчжений.