Золото Калифорнии - страница 32

Все военные силы Фремонта состояли из шестидесяти двух человек, старых, закаленных опасностями лесных охотников, и при первых же полученных сведениях Фремонт немедленно надежно укрепил свой маленький лагерь, поднял американский флаг, решив отчаянно защищаться.

Однако, не зная, как отнесется его правительство к такому вооруженному столкновению, он, после некоторого колебания, принял меры, чтобы избежать нападения мексиканцев, и со своим отрядом ушел по направлению к Орегону. Калифорнийцы преследовали его, но весьма недолго, воздерживаясь от нападения на американцев, очевидно, побаиваясь их скорострельных винтовок.

Таким образом капитан Фремонт добрался к середине мая к большому озеру Климат, и там оказалось, что ему предстояло столкнуться не только с воинственными климатскими индейцами, но, кроме того, перед ним были высокие, покрытые снегом горные отроги, переход через которые едва ли был возможен в такое раннее время года. В то же время американцы узнали, что генерал Кастро стягивает у них в тылу войска, чтобы напасть на них, истребив при этом и всех американцев Калифорнии.

Со всех сторон маленькому отряду угрожала неминуемая гибель и тысячи людей готовились уже искать спасения в бегстве. Но не так поступил Фремонт. Доведенный до крайности, отважный охотник решил прибегнуть тоже к крайним средствам. Несмотря на то, что к нему приближалась армия в десять раз большая, нежели его отряд, несмотря на то, что его отвлекали нападения индейцев, он выбрал самое смелое решение, на которое только способен отважный человек. Он решил не укрепляться, не сооружать баррикады против надвигавшихся сил, а напасть на них первым и завоевать Калифорнию.

6 июня пришел он к такому решению, а 11 июня уже приступил к выполнению своего плана. Днем он захватил транспорт и двести лошадей, предназначенный для лагеря Кастро, а на рассвете 15 июня овладел укрепленным военным постом Сонома, захватил девять медных пушек, одну тысячу двести пятьдесят мушкетов и другого оружия и взял в плен несколько офицеров. В это время к нему присоединилась значительная часть американцев, чувствовавших себя в опасности. Оставив в захваченной им Сономе гарнизон всего из четырнадцати человек и получив известие, что Монтерей осажден американцами, он смело двинулся вперед, во всех столкновениях побеждал мексиканцев и гнал перед собою армию генерала де Кастро.

Впрочем, калифорнийцы были хорошими и ловкими кавалеристами, но, как и все потомки испанской расы, в высшей степени неумелы в употреблении огнестрельного оружия. Это давало американцам решительный перевес над мексиканцами и, когда маленький отряд Фремонта соединился наконец с людьми командора Стоктона, разбитые мексиканцы бежали во все стороны.

Но этим война не завершилась, потому что, хотя во всех значительных городах развевался уже американский флаг и американские политики объявили всю страну собственностью Америки, страсти еще долго не утихали и по окраинам прокатилась волна нескольких восстаний. Но американцы были очень осторожны. К тому же, прибыли новые подкрепления и наконец был заключен мир между Мексикой и Соединенными Штатами, причем Калифорния была отдана на вечные времена Америке в качестве вознаграждения за военные издержки и убытки.

Вдруг старик внезапно оборвал рассказ, сказав: «Однако, милый мой, уже поздно, наши одеяла давно высохли и чем раньше мы уснем, тем лучше. Мне кажется, ты давно уже спишь, так что, пожалуй, я попусту рассказывал всю эту историю».

- Нет, я слушал, - тихо сказал Георг, - но все же при этом думал о своих родителях.

- Пустяки! - проворчал старик. - Как только взойдет солнце, мы их тотчас разыщем. Сегодня ночью хорошенько отдохни, чтобы завтра выступить со свежими силами.

После этого он уже не беспокоился о мальчике, а плотно завернулся в свое одеяло и вскоре тихо и крепко уснул.

Утро было светлое и ясное; погода заметно улучшилась, хотя наступало дождливое время и с каждым днем грозило установиться окончательно.

Приготовления к походу скоро были окончены. Все то немногое, что они были намерены взять с собою, было прикреплено к седлам, а оленьи шкуры вместе с другими мелочами старик оставил в хижине, вход в которую он снова закрыл двумя жердями.