Золото Калифорнии - страница 45

На коре ясно были видны следы, доказывавшие, что медведь недавно лазил по стволу дуба. Тропинка вводила меня в заблуждение и вызывала сомнение, сидел ли старый детина и теперь в дупле или уже вылез из него. Однако я ничего не мог предпринять, так как при мне был только маленький томагавк и я должен был неизбежно отправиться за помощью. Но прежде, чем я решил так поступить, мне вздумалось удостовериться, действительно ли медведь там находится или это только старое, покинутое им логовище.

С этой целью мне пришлось самому полезть туда, где я приметил отверстие в дереве, ведущее в дупло. Если я найду там свежие следы, то вернусь сюда с помощью, если же ничего не найду, то тем дело и кончится. Сказано - сделано. Винтовку свою я спрятал в густой чаще из опасения, чтобы ею не завладели незамеченные мною, но часто бродящие вокруг индейцы, и затем осторожно и медленно полез на дерево.

Это уже само по себе было немалым трудом, потому что ствол был около пяти футов в поперечнике и оказалось достаточно высоко до первых ветвей. Не будь на каждом шагу спускающихся вниз виноградных лоз, я не мог бы добраться до цели. С помощью последних я усердно работал руками и ногами и добрался до первой ветви и оттуда уже легко долез до необходимого мне места. Тогда я был еще молодой, сильный детина, на шесть или на семь лет старше тебя.

Ствол когда-то имел здесь два главных разветвления, из которых одно, очевидно, было сломано бурей, а позднее прогнило и образовало такую пустоту, в которой самый рослый медведь мог поместиться совершенно свободно. Там оказалось много царапин, но и без этого своеобразный, острый запах медведя, исходивший оттуда, доказывал, что это было его жилище. Даже на мгновение я не сомневался в том, что там находится медведь. На четыре или на пять футов выше была другая дыра, открывавшая вход внутрь дерева, и хотя это не сулило мне ничего хорошего, но я вздумал разузнать, что там такое. Раз я уже был наверху, ничто не мешало мне и туда сунуть нос. Но для этого надо было лезть несколько выше, что представлялось мне делом очень легким. Я стал сначала коленями на нижний край дупла, затем ногами и уже мог свободно заглянуть в верхнее дупло. Здесь, однако, не было ни малейших следов когтей и даже, собственно говоря, там не было дыры, так как несколькими футами ниже я заметил прогнившее дерево. Так как искать больше было нечего, я наполовину повернулся, чтобы стать на ближайшую нижнюю ветку, спускаясь обратно вниз.

К несчастью, я забыл, что край трухлявый и что надо ступать на него осмотрительно, а потому при первом же движении прогнивший край обломился, обе мои ноги соскользнули, и я с головокружительной быстротою полетел вниз. Единственной моей мыслью в ту минуту было только одно: там медведь!

Наконец, почувствовав, что упал на какой-то мягкий предмет, я уже ничего другого не ждал, как тотчас же быть растерзанным острыми когтями и изгрызанным страшными клыками рассвирепевшего страшилища. В то мгновение я даже не вспомнил о заткнутом у меня за поясом ноже; он мог дать мне возможность как можно дороже отдать свою жизнь. Но ничего подобного не случилось; всюду вокруг меня царила гробовая тишина, и хотя я сначала не решался двигаться, но мало-помалу набрался смелости и начал ощупывать кругом, желая удостовериться, где я и, главное, один ли я здесь?

Я начал с того, что тихо и осторожно ощупал место под собою, и мне все казалось, что я осязаю медвежью шерсть. Мне не пришло в голову, что такое стремительное падение и самая тяжесть моего тела неизбежно должны были разбудить даже спавшего мертвым сном медведя.

Рука моя прикасалась только к сгнившему, трухлявому дереву, образовавшему слой в несколько футов глубины.

Наконец я убедился, что нахожусь в жилище медведя и что хозяин этого обиталища оставил его на короткое время, а, быть может, и на все теплое время до начала зимы.

Не имея намерения тщательно исследовать все дерево, я тем не менее убедился, что все внутренние стенки дупла были основательно сглажены. Таким образом выцарапанное с них гнилое дерево образовало превосходную постель, так что старый крепкий детина мог спокойно вылежать на ней два-три месяца. В то же время меня охватил ужас при мысли о том, что меня ждет, если хозяин этого жилища возвратится домой и захватит меня в своей спальне. Я никоим образом не желал поджидать его появления и, недолго думая, твердо решил выползти из дупла обратно на свет Божий.