Золото Монтесумы - страница 36

— Ну, давайте! Скорее! Шевелите ногами!

Они дождались того момента, когда тротуар опустеет, и подтолкнули меня с Эриком к воротам, чтобы мы смогли осмотреть леса вокруг церкви, собранные из металлических прутьев и деревянных настилов, снизу, примерно на треть вышины, конструкции были огорожены зеленым алюминиевым сайдингом, что предохраняло их от проникновения воришек и слишком любопытных туристов.

Я взглянула вверх. На бархатисто-черном небе сияла огромная яркая луна, белая, как слоновая кость. Это колдовское светило и древний, полный призраков приют усопших дали волю моему воображению, и я легко представила себе прячущихся в тени охотников за мертвецами. Вспоминая недавний разговор за ужином, представляла образы погибших гробокопателей, чьи тела остались в холодном склепе, плоские, как рыба, потому что из них была высосана вся кровь. Мне стало не по себе.

— Давайте через ворота! — приказал Марко.

Доменико и Блазеж перемахнули через ограду, с торчащими наподобие пик коваными прутьями, после чего растворились в густой тени ближе к подмосткам. В этот момент я поняла их замысел.

— Теперь вы. — Марко нажал мне на плечо.

Эрик оставался в тени, и я чувствовала, что он лихорадочно о чем-то думал.

— Как мы туда проникнем? — спросил он странным, глухим голосом.

— Заберемся наверх, — сказал Марко.

— Как?

Я сняла туфли.

— По лесам.

Мы с Эриком с трудом полезли вверх, пыхтя и покрякивая, и наконец оказались по ту сторону ворот.

Марко взлетел как птица, спрыгнул на землю и подтолкнул нас вперед. Мы зашагали по двору, затянутому серебристым от лунного света туманом.

Поскольку низ подмостков был закрыт алюминиевым сайдингом, Блазеж и Доменико стали разрезать его ножницами, которые достали из рюкзаков, и вскоре проделали внизу нечто вроде небольшого лаза. Они отогнули металлические клапаны наружу, так что сквозь дыру мог влезть довольно крупный человек, и быстро исчезли внутри. Через несколько минут опять послышался лязг каких-то инструментов.

— Перекусывают проволоку, — прошептал мне Эрик. — Обычно такие памятники старины снабжаются охранной сигнализацией.

— Можно идти, — донесся до нас приглушенный голос Блазежа.

— Теперь вы. — Марко снова показал нам пистолет.

Эрик нырнул в алюминиевую раковину. Я пролезла под металлическим листом, следом за мной Марко. За оградой было темно, холодно и очень тесно. Ошушение было не из приятных. Над нами поднималась конструкция из тонких металлических труб, уходящая вверх на несколько сот футов и слегка подрагивающая под тяжестью Блазежа и Доменико, которые карабкались по ней, как акробаты.

В полном молчании мы все следили за ними испуганными глазами.

Затем, не обмолвившись ни словом, стали подниматься на леса, чтобы проникнуть в древнюю усыпальницу, где был похоронен раб Антонио.

Эрик первым полез на огромную металлическую конструкцию, и его фигура, почти растворившаяся во мраке, приобрела какие-то фантастические очертания.

Я энергично перемещалась через какие-то немыслимые конструкции, почувствовав, как заболели у меня руки и шея. Высоко над нами тихо и отрывисто переговаривались Блазеж и Доменико, потом зазвенело разбитое стекло. Я продолжала лезть вверх по вздрагивающим лесам. Мы уже поднялись выше алюминиевого ограждения, то есть были почти у цели, оказавшись на уровне второго этажа с зарешеченными окнами. Внизу шаркали ногами прохожие, не видя нас в темноте.

— Как ты думаешь, у нас получится? — прошептала я, когда мы стали карабкаться дальше.

— Что-то высоковато! — прокряхтел Эрик, подтягиваясь на очередной балке.

— Не смотрите вниз, — посоветовал мне Марко, который лез следом за мной.

Мы оставили за собой еще два этажа и наконец добрались до самого верха. Пот стекал по моей спине, ладони скользили по холодным трубам.

Силуэт Эрика маячил уже под верхним окном, как вдруг он зацепился за что-то ногой, соскользнув с трубы. Он пытался нащупать опору, но ноги не слушались его, скользя по прутьям. Создавалось впечатление, будто он бежал по крутящемуся бревну. Из его горла вырвался испуганный хрип.

— Эрик!

Он повис на балке. Я видела только его дергающиеся ноги. С лихорадочной быстротой я лезла к нему, с ужасом представляя себе, как он срывается и насмерть разбивается о землю.