Золотое предательство - страница 2

А заодно подписал договор о неразглашении с последним владельцем этого «Золотого сердца», так что если он теперь кому-нибудь все расскажет, даже самой Анне, то навсегда разрушит и свою собственную репутацию, и репутацию всего аукциона.

– Ну а где доказательства? – настаивала Хейди.

– А где мой адвокат?

– Вы действительно хотите, чтобы все зашло так далеко? – резко выдохнула Хейди.

Как же Анна от всего этого устала, устала отвечать на вопросы и тщательно подбирать слова. Она ни в чем не виновата, и ничьи слова и поступки не смогут этого изменить.

– Вы действительно хотите долго и продуктивно работать в правоохранительных органах?

Брови Хейди взлетели на лоб.

– Тогда советую вам побыстрее начать поиски нового подозреваемого. Потому что ни я, ни Рорк не имеем к этой краже ни малейшего отношения. Возможно, в этом замешан Далтон, ведь он просто спит и видит, как бы очернить наш аукцион. Но даже если он и вправду в этом замешан, то я об этом ничего не знаю. На этом я заканчиваю свою речь, агент Шоу, но, наверное, мне стоит добавить, что больше вы от меня ничего не добьетесь. Вам хочется разгадать большое запутанное международное дело и стать героем? Тогда оставьте меня в покое и займитесь чем-нибудь полезным.

– А вы умеете говорить складно, – после небольшой паузы заметила Хейди.

Анна подумала, что ей стоило бы поблагодарить ее за такие слова, но продолжала сидеть, плотно сжав губы.

– Как опять-таки большинство виновных, – добавила Хейди.

Анна упрямо сложила перед собой руки. Она уже попросила ванную комнату и адвоката. И в том, и в другом ей отказали, так что если они и дальше собираются нарушать все ее гражданские права, то и вправду дойдут с этой историей до «Нью-Йорк таймс».

Кронпринц Раиф Коури уже устал ждать. Пусть он и не знал, как принято вести расследования в Америке, но если бы ему дали волю, то Анна Ричардсон уже давно сидела бы за решеткой. Пара ночей в застенках, и она сама будет молить, чтобы ей позволили признаться во всех своих грехах.

Нельзя было ее отпускать, когда она сама заявилась к нему в гости в прошлом месяце. Хотя если бы он просто аннулировал ее визу и запер в подвале, мог бы получиться неплохой международный скандал. К тому же тогда ему хотелось от нее избавиться еще сильнее, чем ей самой убраться восвояси.

– Ваше высочество? Мы через пару минут приземлимся в Тетерборо.

– Спасибо, Гари, – поблагодарил Раиф и потянулся, сидя в белом кожаном кресле.

– Пока мы здесь, могу показать тебе город, – предложил его двоюродный брат, Тарик, разглядывая из окна Манхэттен. Он три года проучился в Гарварде на адвоката.

Отец Раифа, шейх Сафвах, всегда считал, что образование за рубежом просто необходимо отпрыскам королевской семьи. Так что сам Раиф провел два года в Оксфорде, изучая историю и политику, а потом неоднократно посещал Европу и Азию, но в Америке ему еще бывать не приходилось.

– Я сюда не на экскурсию приехал.

– А местные женщины сильно отличаются от наших, – усмехнулся Тарик.

– И даже не за женщинами. – Точнее, за одной конкретной женщиной, пусть она только попадется ему в руки, а уж говорить ее он точно заставит.

– Есть один чудесный ресторанчик с видом на Центральный парк, и…

– Ты хочешь, чтобы я сразу отправил тебя домой?

– Я хочу, чтобы ты немного расслабился.

Пусть Тарик и приходился ему всего лишь двоюродным братом, он все равно играл немаловажную роль в их королевской семье. Так что ему прощались многие вольности, но всему есть предел.

– Мы сюда прилетели за «Золотым сердцем», – твердо напомнил Раиф.

– Но нам все равно придется где-нибудь есть.

– Нам нужно сосредоточиться на главном.

– А семга в кленовом сиропе и грибы мацутакэ нам в этом отлично помогут.

– Тебе нужно выступать в суде, – усмехнулся Раиф, застегивая ремень безопасности. Они дружили с самого детства, но ему еще ни разу не удалось переспорить Тарика.

– Я бы с удовольствием, но король против, – вздохнул брат, откидываясь в кресле.

– А когда вся власть достанется мне, я тебя в суд и подавно не пущу.

– Когда ты придешь к власти, мне вообще придется эмигрировать.

Оба постарались сдержать усмешку.