Золотой дракон и воровка - страница 20

– Извращенец! – на всякий случай оскорбила бесстыдника.

– Я не подглядывал. Я открыл глаза, когда ты вертелась, разглядывая себя, – немедленно оправдался Хэмграт. – Стало интересно, когда можно начинать подглядывать.

– Подглядывалки ещё не воскресли. Язык в пасть закатай, – посоветовала я нахалу.

Хэмграт опять стал ящером и навис надо мной с полуоткрытой пастью.

– Вот воскресну и сожру тебя, мелкая пакостница! – грозно предупредил он. – В целях перевоспитания.

– Да кто тебя воскресит-то? Нет такого дурака! – фыркнула я, глядя вверх, прямо в разверстую глотку. Призрачный язык облизал меня вдоль тела, скользнул обратно в пасть, и зубы сомкнулись над моей головой.

– Мерзость какая! – дёрнулась я от отвращения. Хотя драконьих слюней на мне не осталось, но я почувствовала кожей колющий холодок от его прикосновения.

– В таком случае стану облизывать тебя каждый раз, когда будешь хамить, – с удовольствием пообещал Хэмграт, и его язык снова скользнул по мне, щекоча меня неприятным холодком. Не сдержалась и снова передёрнулась.

– Гад чешуйчатый! – обругала дракона. Язык снова прошёлся по мне, заставляя волосы встать дыбом от отвратительных ощущений – словно скоблят по стеклу ножом.

– Жаль, вкуса не ощущаю! – огорчился ящер и превратился в Хэмграта. Нахмурилась, прожигая Пожирателя душ угрожающим взглядом. Как же он меня бесит, так и хочется вцепиться ему в морду!

– Так-то лучше, дитятко. Молчание – золото! – проигнорировал он моё многозначительное пыхтение. – Родители не воспитали, значит, придётся мне.

– А чешуйки не отвалятся? – съязвила я.

– Я же дохлый, – одарили меня дебильной невинной улыбкой. Приподняла бровь в недоумении.

– Дохлые не линяют, – пояснил он и спросил: – Спать будешь?

Выглянула в небольшое окно чердака на улицу – медленно занимался рассвет. Спать, конечно, очень хочется, но раз уж я решила вызволить папеньку из беды, значит надо браться за дело. Пора выдвигаться.

– На кладбище пойду, – озадачила я Хэмграта. И пояснила, окончательно добив логику рептилии: – Буду армию создавать.

Пожиратель участливо положил мне ладонь на лоб, обдав его липким неприятным холодом, и сделал неутешительный вывод:

– Температуры нет. Значит это не бред из-за жара. Может, сходим к лекарю-мозгоправу?

– Тебе не поможет, – мотнула я головой, чтобы избавиться от неприятных ощущений.

– Когда воскресну, первое что сделаю – выпорю тебя, – серьёзно предупредил дракон, убирая руку.

– Извращенец, БДСМщик! – припомнила я одно из любимых ругательств папеньки. Он часто обзывал так тёмных магов и рассказывал, что они любят всякие дикие штучки в любовных утехах. Там было что-то о ремнях и порке.

– Ты знаешь расшифровку этого слова? – заинтересовался Хэмграт, и его зрачок стал вертикальным, а на щеках появилась золотая чешуя. Пожала в недоумении плечами и ответила:

– Кроме папеньки, при мне никто этого слова не произносил. В книгах не искала.

– Странно, – задумался дракон. А затем неожиданно выдал: – Мы освободим твоего папеньку!

– И чем ты сможешь помочь, чешуйчатый дохлый маг? – съязвила я, с нескрываемым сомнением разглядывая его прозрачную фигуру.

– Я буду кричать: «Давай, детка! Давай!» и махать хвостом. Два дебила – это сила! – гордясь собой, ответил он и вытянул руку в сторону, красуясь передо мной.

– Ты – дохлый идиот, – опустила я его… с небес на землю.

– Ты – злая девочка, – опечалился дракон. – Я не буду с тобой дружить.

– Угу, сердце твоё у меня, – напомнила я о жестоких превратностях судьбы и положила его драгоценное сердечко в свою сумку. Туда же закинула деньги Чёрного.

– Вот это было больно, – укорил меня Хэмграт. – Ты там с сердцем моим поосторожнее – оно у меня одно.

– Не боись – не сожру, – успокоила я дракона и целеустремлённо выдвинулась к кладбищу. За неимением других вариантов, Хэмграт потащился за мной. Всю дорогу препирались, выясняя, кто из нас умнее, в конечном итоге сошлись на том, что я живее, а он просто дохлый.

– Что это? – удивился дракон, когда мы наконец пришли на место.

– Кладбище, – подсказала я подслеповатому ящеру.

– Тут памятники Бобикам и Мурзикам. Мы что, будем поднимать домашних животных? – возмутился Хэмграт.