Золотой лабиринт - страница 11

Он уже не надеялся, что сможет вернуться к тому делу, уж больно все тогда получилось запутанно и сложно, расследование зашло в тупик и было остановлено.

Но сегодня, когда он увидел точно такую же татуировку и отрезанный язык, он понял, что все начинается заново.

Такая же татуировка имелась на руке убитого антиквара.

И тогда тоже было совершено зверское преступление – вырезанные глаза. А теперь – отрезанный язык.

Саблин вздохнул, медленно обводя комнату усталым взглядом.

Что же тут случилось?

У обоих убитых одинаковая татуировка.

И сегодня Бойко, сам того не понимая, натолкнул Саблина на мысль.

АА – возможно, не инициалы, а аббревиатура какого-то общества, к которому оба покойных принадлежали.

Версия Саблину понравилась.

Надо ее начать прорабатывать.

Саблин закурил.

Но, тогда, может быть, убийца устраняет членов этого загадочного общества? Находит их и мстит за что-то?

Или это разборки внутри самого общества?

Или все-таки татуировки – это совпадение, и в городе появился серийный убийца?

Но почему тогда он ждал полгода, чтобы вновь совершить преступление?

В том, что это тот же убийца – следователь не сомневался. Явно один почерк – отрезанные глаза в первом случае и язык во втором.

Он даже был уверен, что скоро позвонит патологоанатом Влад и скажет, что несчастный был сперва отравлен цианидом, как и в первом случае с убийством антиквара.

Но мотивы пока были непонятны.

Саблин выпустил дым и наблюдал, как его кольца медленно растворялись в воздухе.

Вызванная бригада полиции, всю ночь обследовавшая место трагедии, уже давно уехала, но Саблин задержался, решив немного побыть в одиночестве на месте предполагаемого преступления.

Он стряхнул пепел с сигареты, как вдруг услышал шорох.

Саблин на секунду замер и насторожился.

Затем быстро затушил сигарету и осторожно вышел коридор.

Рука механически легла на девятимиллиметровый «Макаров» за поясом.

Кто-то стоял на лестничной клетке за дверью квартиры.

Раздался звонок.

Саблин не шевелился.

Стоявший за дверью выждал несколько секунд и позвонил в дверь еще раз.

«Вряд ли убийца звонил бы», – мелькнуло в голове следователя.

Он подошел к двери и открыл ее.

На пороге стоял высокий молодой мужчина с темными взъерошенными волосами.

– Добрый день, – сказал он, – Я к профессору, он дома?

– Проходите, – Саблин открыл дверь шире, впуская мужчину, который уверенно прошел в прихожую и направился в комнату.

«Он здесь уже был», – подметил следователь.

– Николай Федорович, добрый день! – громко сказал молодой человек.

Он заглянул в комнату и оглянулся на следователя, который внимательно за ним наблюдал.

– Где профессор?

– Как вас зовут? – спросил Саблин, вставая так, чтобы перекрыть выход из квартиры.

– Филипп Смирнов, а вы кто? Где Николай Федорович?

– Пройдите в комнату, – указал жестом Саблин.

Филипп, чуть помедлив, прошел в комнату.

– Садитесь. Меня зовут капитан Саблин, главный следователь полицейского участка города.

– Он мертв? – спросил Филипп. Эта мысль моментально пришла на ум писателю.

– Увы, да, – Саблин сел за стол, придвинул к себе пепельницу и вновь закурил, внимательно изучая Филиппа.

– Что произошло?

– Мы выясняем, – ответил Саблин, – Давно вы знаете Николаева?

– Давно, да, мы вместе работали в музее, он помогал мне с кандидатской, лет семь назад, черт… не могу поверить, – Филипп потер лоб и провел рукой по волосам.

– Когда вы его видели последний раз? Садитесь же.

– Точно не скажу, но, наверное, где-то недели две назад, – Филипп сел на стул.

– Понятно, – следователь достал блокнот и что-то в него записал, удерживая во рту сигарету, – Кто вы, говорите, по профессии?

– Писатель, а что?

– Мне послышалось, или вы сказали, что работали с профессором в музее?

– Да, да, я так и сказал, я действительно какое-то время назад работал в музее, тогда я и познакомился с профессором.

– Чем вы там занимались?

– Я кандидат исторических наук, моя специализация – древний мир, Двуречье. Точнее, это было моей специализацией. Но потом я ушел из музея. Так сложилось, понимаете. Неважно, – Филипп махнул рукой, – В общем, в музее мы изучали артефакты Двуречья, занимались переводами с древних языков. Как раз с Николаевым.