Золотой лебедь в бурных водах. Необыкновенная жизнь Десятого Кармапы - страница 11

стр.

Шакабпа продолжает и указывает, кто из Гелуг был не согласен с интригами администрации Четвертого Далай-ламы, таким образом объясняя, что противостояние Карма Кагью было свойственно только определенным группам Гелуг:

«Среди администраторов только двое были не согласны. Их звали Пхулунгпа и Друнгце Цедзин.

К сожалению, они были в меньшинстве, поэтому не смогли (остановить интриги).

В тот период всякий раз, когда посетители приходили на аудиенцию к Далай-ламе, его помощники обыскивали их. Проверяли все сумки и бумаги, чтобы удостовериться, что никакие послания не попадут к Далай-ламе со стороны Цурпху (т. е. от Карма Кагью). До такой степени администраторы не доверяли пришедшим. У тех, кто отказывался (от обыска), согласие выбивали силой. Денпа Шочед (администратор Далай-ламы) и Ворпа Чозед проводили обыск. Они действовали глупо, и их действия привели к катастрофическим последствиям.

Гаден Три Ринпоче Кёнчог Чопел (современник Далай-ламы и главный настоятель монастыря Гаден) сказал, что они (администраторы Четвертого Далай-ламы) глупы, и он презирает их.

Другой ученый, Кхарнаг Лоца (современник Четвертого Далай-ламы) написал в своей биографии Далай-ламы: "Затем он (Четвертый Далай-лама) отправился в Гонгкар, где хотел встретиться с царем (Цанг Деси), царевичем и Гарвангом Трулпе Ку (Шестой Шамарпа), чтобы обсудить, как достичь мира на благо Тибета. Однако враждебные группы (людей) помешали этому (этой встрече)"».

Шакабпа цитирует поэму Пятого Далай-ламы о том, что произошло во времена Четвертого Далай-ламы[23]:

Держатель лотоса снял драгоценные украшения,
надел шафранные одеяния, покинул вершину горы Дру Зин
и смиренно спустился в ладони держащего драгоценность божества,
деяние всецело достойное похвалы.
Но те, кто охвачен злом,
кто лишь делает вид, что помогает,
и пребывает во внутренних и внешних кругах,
разрушили благоприятное событие.
Но кто скажет, что это твоя вина,
Как (в случае) между Буддой и Легкаром?

Термин «держатель лотоса» относится к Авалокитешваре, Бодхисаттве сочувствия. В данном контексте он означает Четвертого Далай-ламу, которого считали воплощением Авалокитешвары. Вершина горы Дру Зин – обитель Авалокитешвары, а здесь – метафора, подразумевающая монастырь Гаден.

Пятый Далай-лама выражает почтение Четвертому Далай-ламе, обращаясь к нему «держатель лотоса». Он не имеет в виду себя, поскольку Тибетцы считают каждое перерождение мастера отдельным. Воплощения не воспринимаются как один и тот же человек.

В стихотворении сказано, что Четвертый Далай-лама выражает смирение, сняв драгоценные украшения, надев простые оранжевые одеяния и покинув гору Дру Зин (монастырь Гаден).

Спуск в ладони держателя драгоценности описывает путешествие Четвертого Далай-ламы в Цанг, где в это время был Шестой Шамарпа. Под держащим драгоценность божеством подразумевается Цанг Деси.

Во второй строфе «те, кто охвачен злом» – это администраторы Гаден, которые помешали встрече Четвертого Далай-ламы и Шестого Шамарпы. Поэтому конфликт остался неразрешенным. Это не вина Четвертого Далай-ламы, точно так же, как Будда не был виноват в том, что злобный монах по имени Дегкар принес ему трудности и страдания. В силу своих собственных эгоистических побуждений Дегкар распространял слухи, что Будда не был святым.

Одним словом, вредоносные действия администраторов Четвертого Далай-ламы, которые помешали возможному примирению со школой Карма Кагью, осудили такие ключевые фигуры того времени, как Пятый Далай-лама, главный настоятель монастыря Гаден (Гаден Три Ринпоче Кёнчог Чопел), и Кхарнаг Доца, а также современный ученый Шакабпа.

Поэма Шестого Шамарпы о шарфе

Вскоре после того, как возможная встреча с Четвертым Далай-ламой была предотвращена интригами его помощников, Шестой Шамарпа посетил Дхасу. В храме Джоканг он поднес Будде шарф, на котором написал предсказания в стихотворной форме. Позже, когда администраторы Четвертого Далай-ламы нашли эту поэму, они выбрали только два стиха, приведенные ниже[24]:

В трех городах: Жаг, Ти и Драг,
где Дже Чёйинг был словно олень в полях,
зачем скрещивать с ним рога?