Золотые кувшинки - страница 7

Это было пределом моих мечтаний.

- Ишь ты, - опять засмеялся Ярослав, - никого не бояться…

Он положил колун, присел на чурку и вдруг, хитро прищурив свои лукавые глаза, нагнулся ко мне.

- Ладно, - сказал он, - я сделаю тебя, пацан, самым сильным борцом в вашем дворе и во всех окружающих дворах. Во всей вашей улице и в прилегающих улицах не будет чемпиёна сильнее тебя!

Я стоял растерянный, подавленный, ошеломлённый от счастья.

- И всё это будет тебе стоить только одну пачку папирос, которые курит твой брат.

Разве я мог не согласиться?… Рыжий Петька уже лежал посрамлённый у моих ног…

- Я научу тебя приёму джиу-джитсу, - загадочно сказал Ярослав, и в больших чёрных глазах его опять запрыгали весёлые огоньки.

- Я научу тебя приёму джиу-джитсу, - повторил грузчик. - Только, - добавил он с сомнением, - я не знаю, сумеешь ли ты вынести сильную боль… Мужчина ты или баба?…

- Я мужчина! - взволнованно сказал я, боясь, чтобы он не передумал. - Вы не смотрите, что я такой маленький. Когда меня укусила собака, я даже не заплакал. Спросите у всего двора.

Через полчаса я принёс ему коробку папирос с изображением высоких пальм на крышке. Я достал её из шкафчика брата, нарушив одну из самых священных заповедей: «Не укради». Но я совсем не думал об этом и не чувствовал никаких угрызений совести - так заманчива была цель.

Мы стали друг против друга, как настоящие борцы. Я засучил рукава на своих руках, испещрённых синими жилками. Ярослав схватил меня за кисть, чуть согнул и сжал мой указательный палец, измазанный чернилами. От адской, нестерпимой боли я едва не лишился сознания.

Я не кричал, помня, что я мужчина и что это великое испытание моего мужества. Но сопротивляться уже не мог: я лежал на земле, на обеих лопатках, обливаясь потом от боли.

- Ну вот, - чуть посмеиваясь, сказал Ярослав и закурил папиросу из коробки с пальмами. - Теперь ты знаешь, что такое приём джиу-джитсу… А держишься ты, между прочим, молодцом! - похвалил он меня. - Из тебя может выйти толк.

Эта похвала окрылила меня.

- Ярослав, - сказал я, чуть заикаясь от волнения, -теперь разрешите мне тоже попробовать этот приём.

- Конечно, конечно, - сказал грузчик. - Не сомневайся, он действует безошибочно. Зная этот приём, ты можешь положить на обе лопатки не только меня, а и самого Ивана Поддубного, чемпиёна Санкт-Петербурга.

Он показал мне, где и как нужно нажимать указательный палец:

- Здесь и силы особой не требуется, нужна одна сноровка. Ну и, конечно, привычка… Попробуем ещё раз.

Мы опять стали друг против друга. Я схватил его обеими руками за левую кисть, нажал на его грубый, заскорузлый указательный палец, и Ярослав - моему удивлению и счастью не было границ, - что-то замычав сквозь зубы, упал как подкошенный.

- Вот это здорово! - сказал я восхищённо. - И вы взаправду не могли удержаться на ногах?

- Джиу-джитсу, - с усмешкой сказал он поднимаясь.- Наповал…

В ближайший воскресный день Ярослав согласился бороться со мной перед зрителями, чтобы я мог всему двору показать мастерство борца, владеющего тайным и безошибочно действующим приёмом джиу-джитсу. Он даже не просил у меня ещё пачки папирос, этот благородный и добрый человек. Я сам потом принёс их в знак любви, уважения и благодарности.

Наступил яркий солнечный весенний день. Все мальчишки собрались на площадке у старого дровяного сарая. Рыжий Петька сидел впереди на обрубке гнилого бревна и насмешливо глядел на меня.

И опять мы с Ярославом стали друг против друга. Он был в своей тельняшке и матросских брюках, а я в трусах и старой, застиранной жёлтой майке, на которой, к ужасу мамы, я недавно изобразил тушью щит, кольчугу и два скрещённых кинжала. Это заменяло отсутствующую и недоступную мне татуировку.

Очевидно, мы были очень смешной парой: широкоплечий, мускулистый мужчина и маленький, неуклюжий мальчик. Но никто из окружающих нас мальчишек не смеялся, они все с нетерпением ждали предстоящего зрелища. Не часто можно увидеть что-либо подобное на нашем дворе. Конечно, все не сомневались, что грузчик побьёт меня.

- Он сейчас покажет этому хвастунишке, пусть не задаётся! - процедил сквозь зубы Петька Рыжий. И слова его мигом облетели весь двор.