Зонтики с темнотой - страница 45

— Как все прошло? — нетерпеливо спросила у Юлианны Генриетта. — Страх как хочется узнать поскорее!

— А, — махнула та рукой. — Вывалились мы в эту ночь. Красиво там!

Директриса сначала рассердилась, что я в шляпу-то нырнула, но потом говорит: молодец, Юлианночка, что сообразила позвать меня с собой. В одиночку тут новичкам лучше не бегать. Ну, я говорю — а что? Был случай, что кто-то не вернулся? И тут она кивает. Вот честно! Я даже немножко испугалась. Хорошо, что я не из трусливых!

— И как… там? — спросила Шарлотта.

— Ммм, — протянула Юлианна. — Все такое тихое, загадочное.

На Шарлотту тут же нахлынуло ощущение, знакомое с того самого вечера, когда она лишилась чувств. Запах близкой воды, вечер, плеск моря, свет звезд. Но ведь это же ей почудилось?

— В общем, смотрим — рядом появились госпожи маркурин зонтик и твоя эта шляпа, — продолжила Юлианна. — Она и говорит… ну не шляпа, а директриса: давай, Юлианночка. У тебя одна попытка! Тут я, конечно, подумала: а вдруг я не помню обратного превращения? Но я его сказала — хорошо, что у меня такая цепкая память, и хорошо, что ты, Генриетточка, это заклинание с нами повторила.

В общем, сказала… И опа! Зонтик!

Голос Юлианны ликующе взвился.

— А тут вдруг откуда ни возьмись еще появляется какая-то девица и затаскивает чудовище! Ооо, такое страшное! Зачем ведьмы создают чудовищ, а?

Такой резкий переход смутил Шарлотту. Словно это ее спросили. И она подумала — надо будет все-таки признаться подругам. Они заслуживают знать! Даже открыла рот, но тут Карина мечтательно сказала:

— Здорово, что все так получилось. Хоть бы мне разрешили попасть на бал, а? Теперь, когда сказали, что пригласят мальчиков из Темной школы… еще и потанцевать будет с кем!

— Ах, — вздохнула и Генриетта. — Интересно, как их будут пропускать? Ведь никто не сможет просто так сюда войти!

— Видимо, как-то будут, — сказала Юлианна.

Шарлотта поняла, что это удобный момент и другого может не быть, и сказала:

— Им поставят отметину.

— Отметину? Что это? — удивилась Карина.

— Что-то вроде клейма. Пансион принимает своих спокойно, а Темных магов не пускает, — Шарлотта закатала рукав.

Под ним обнаружилась Паутинка, и девочка вздрогнула. Она забыла, что салфетка напилась чернил и стала черной с фиолетовым отливом.

— Но если госпоже Маркуре угодно впустить темного мага или ведьму, она ставит отметину. Это не больно, не думайте…

Шарлотта поняла, что ей трудно говорить. Горло словно перехватывало. Но хуже были сомнения: правильно ли, что она признается в таком?

— И никому не говорите, ладно? — и девочка бережно сняла с руки Паутинку.

Та, недовольно поскрипывая, сползла на пол, под скамейку беседки, и там принялась шуршать сухими листьями.

А на руке обнаружилась затейливая закорючка. Шарлотта помнила, как госпожа Маркура всего лишь приложила ладонь к внутренней стороне предплечья. И появилась вот такая загогулина, напоминающая букву М, только посередине петелька.

— Ух тыыы, — сказала Юлианна после мучительной паузы.

Во время этой паузы девочки рассматривали закорючку.

— Татуировка, — произнесла Карина с осуждением. — Разве это хорошо? Девочкам ведь не положены татуировки, тем более приличным барышням!

И только Генриетта поняла все правильно.

— Ты ведьма, — сказала она.

Первой из девочек опомнилась Юлианна.

Она поймала Шарлотту за руку и сказала:

— Ну ничего себе!

Вернее, даже не сказала, а вполголоса воскликнула.

— Дай-ка я еще раз посмотрю на эту штуковину! А чудовищ ты умеешь создавать? А они страшные? Вот почему у тебя Паутинка получилась, да? Это твое первое чудовище?

— Паутинка не чудовище, — оробела от натиска подруги Шарлотта. — И я не умею… я не опасная ведьма! Моя семья отдала меня в пансион по просьбе госпожи Маркуры, чтобы я стала такой, как вы! С зонтиком!

Последнее, пожалуй, прозвучало жалко.

— Оставь ее в покое, Юлианна, — спокойно произнесла Генриетта. — Дай человеку успокоиться.

И приобняла Шарлотту за плечи.

— Клянусь, что никому не скажу. И вы, девочки, обещайте. И нам ты, пожалуй, зря сказала, Шарлотточка, надо было как-нибудь попозже и поаккуратнее. Видишь, Карине совсем дурно!