Зонтики с темнотой - страница 56

— Паутинка, — пробормотала Шарлотта во сне.

Приоткрыла глаза. Паутинка — салфетка, выпачканная чернилами! — лежала на ее груди. Понадобилось еще некоторое время, чтобы сердце перестало так бешено биться, а дыхание выровнялось.

Девочка погладила свою персональное чудовище и лишь затем с удивлением поняла, что салфетка черна лишь наполовину. Часть ее снова стала белой. А часть так и осталась чернильной! Что за чудеса!

Но за верность во сне Шарлотте очень захотелось накормить Паутинку чем-то вкусненьким. Девочка привстала в кровати. Час подъема еще не наступил, подруги мирно спали на своих местах. Шарлотта оглядела все вокруг и, не найдя ничего подходящего, кроме стоящей на подоконнике вазы с дубовыми ветками, тяжело вздохнула. За пропажу вазы ее, наверно, отругает суровая кастелянша.

— Когда буду дежурить на кухне, обязательно выпрошу у Дэрии какую-нибудь треснувшую посуду, — пообещала девочка и снова погладила салфеточку.

Та тихонько пискнула, словно соглашаясь.

А может быть, она просто не любила вот такие фарфоровые вазы. Как знать!

Полежав еще немножко в кровати, Шарлотта потянулась и встала. Кругом была такая непривычная тишина! Зато можно было умыться без очереди возле умывальников! Или даже принять душ. Девочка тихонько собралась и побежала в сторону душевых. После страшного сна ей было немножко жутковато ходить по спальному корпусу одной, но в то же время ее не отпускало ощущение, будто она здесь под защитой.

Возможно, это оттого, что в рукаве притаилась Паутинка. Теперь уж Шарлотта не сомневалась: салфеточка у нее что надо!

После душа девочке полегчало. На душе появилось ощущение обновления и радостного предвкушения. Все радовало и заставляло улыбаться. Даже мысль о предстоящем дежурстве по кухне, даже будущие заботы о бальном наряде — вообще все! Шарлотта оделась и протанцевала через пустую комнату для умывания, и тут услышала шаги и голоса за дверью.

Она уже приготовилась радостно приветствовать подружек-первогодок, как услышала противный голосок Эсми, назвавшим ее имя… и отпрянула в сторону.

И тут же слилась с ларем для полотенец и свисающим со стены купальным халатом.

— Ах, все только и говорят про Юлианну и Шарлотту, сколько можно, — входя в умывальную комнату, произнесла Эсми раздраженно. — Даже вы, девочки! Ну фууу! Сколько можно!

Зажурчала вода в умывальнике, зашуршали платья. Шарлотта стояла замерев и зажмурившись. Теперь-то она уж знала, что невидима для других и умела этим пользоваться.

— Минна сказала мне, что слышала, как они болтали вчера, — голоском подлизы и ябеды сказала Леона Кобб, — и теперь уверяет, что они ведьмы.

— Кто ведьмы?

— Как это кто? Да вся их комната! Думаешь, почему их там поселили всех вместе? Минна уже попросилась, чтобы ее переселили к другим: ей там не по себе. Потому что они все ведьмы. Ну, может, кроме Минны, — Леона фыркнула и вдруг запищала, что ей в глаза попало мыло.

— Что, и Карина? И даже Генриетта? — спросила Эсми нетерпеливо.

— Конечно. Вот почему они так ловко выкрали зонтик, — ответила Леона. — И вот почему они вообще за ним так охотились! Всем же было в общем-то наплевать, подумаешь — получим зонтики чуть позже! А эти кинулись его добывать! В первую же ночь!

Шарлотта поняла, что начала злиться. Какие глупости говорит эта Леона! Ведь в первую ночь на охоту за зонтиком вышел чуть ли не весь пансион, включая старшегодок! Да сама Леона, и Эсми, и другие девочки были там! А что это она придумала про Карину и Генриетту?

— А самая главная среди них, конечно, Юлианна! — горячо продолжала Леона. — В прошлом году ее, конечно же, не смогли рассекретить, но что-то почувствовали. Вот и выставили вон! А она снова пришла! Конечно же, затем, чтобы выведать все тайны колдуний! Зачем же еще?!

— Но Шарлотта вряд ли ведьма, — сказала Эсмиральда. — Она же вся такая правильная! Фе.

— Вот Шарлотта точно ведьма. Ты вспомни: она же создала эту противную пакость! Стеклоядную салфетку! И потом, у всех салфетки получились красивенькие, а у нее уродская!

Другие две девочки поддакивали Леоне. Шарлотте стало совсем уж противно.