Зороастрийцы в Иране - страница 45

Во время выступлений мусульманского населения в знак протеста против репрессий, предпринятых Мохаммед-шахом Каджаром по отношению к участникам иранской буржуазной революции, там не было ни одного зороастрийца.

Есть сведения, что богатые зороастрийцы, проживавшие в Тегеране, передали в 1906 г. лидерам первого меджлиса 3 тыс. туманов для того, чтобы депутаты иранского парламента не препятствовали зороастрийским купцам заключать выгодные для них торговые сделки. Кроме того, они добились права избирать в меджлис своего представителя из числа наиболее авторитетных и известных членов зороастрийской общины. Первыми депутатами-зороастрийцами в меджлисе в 1906 и 1911 гг. стали Джамшид Джамшидиян и Кайхосров Шахрох.

Среди прогрессивных для своего времени зороастрийцев были представители семьи мобеда Бехруза – одного из лидеров зороастрийской общины Кермана, которого мусульмане в знак уважения называли муллой. Прадед Бехруза, Гиштасп Бахман, славился не только знанием Авесты, но был знаменитым математиком и астрономом, принятым при дворе Лютф Али-хана Зенда, а затем и Ага-Мохаммеда Каджара, что помогло ему и его семье выжить во время кровавой резни в Кермане, когда погибли многие зороастрийцы.

Гиштасп Бехруз сумел передать свои знания старшему сыну Искандеру, ставшему известным математиком. Внук Г. Бехруза проявил незаурядные способности в области изучения пехлевийского и арабского языков и получил традиционное зороастрийское образование. Другой внук Бехруза – Шахрох прославился своими знаниями в области зороастрийской теологии. Он преподавал в школе, основанной Хатариа, а его сын Кайхосров учился в этой школе по программе, составленной Хатариа.

Вообще говоря, семья Бехруза была примечательна тем, что, несмотря на противодействие большинства служителей зороастрийского культа, она поддерживала светские традиции образования, стремясь приобщить к нему, насколько это было возможно и доступно, рядовых членов своей общины, ища и находя способных и одаренных детей и подростков.

О некотором изменении положения зороастрийцев во время иранской буржуазной революции свидетельствует тот факт, что, когда в 1907 г. один зороастрийский купец был убит мусульманином, представитель высшего шиитского духовенства в Тегеране аятолла Сейид Мохаммед Бехбехани впервые в истории Ирана послал телеграмму зороастрийскому мобеду Йезда с выражением соболезнования и с сообщением о принятии мер по наказанию убийцы. Этот факт говорил о некоторой перемене в отношении шиитского духовенства к зороастрийскому религиозному меньшинству.

Во время правления в Иране Реза-шаха Пехлеви (1925-1941) при осуществлении светских реформ в 20-30-е годы и для подрыва влияния шиитского духовенства шах использовал в качестве союзника зороастрийское религиозное меньшинство.

В иранских газетах и журналах периодически публиковались хвалебные статьи о зороастризме, печатались книги, авторы которых прославляли события древней истории, эпохи Сасанидов и называли зороастризм «гениальной» религиозно-философской системой взглядов.

Во время коронации Реза-шаха, которая была отпразднована с пышностью, в Иране распространялась литография с портретом шаха, фигурками пророка Зороастра, Дария и Куроша (Кира) – шахов Ахеменидской династии. При этом на литографиях не было пророка Мухаммеда или какой-либо другой мусульманской символики.

На литературном факультете Тегеранского университета с 1934 г. было введено преподавание Авесты и изучение зороастрийской философии и этики, текстов на языках пехлеви, и дари. Молодые иранцы начали проявлять интерес к изучению своей древней истории и памятникам материальной культуры, а также к древним иранским языкам.

Мода на зороастризм захлестнула, как элиту общества, так и иранскую интеллигенцию. Некоторые тегеранские аристократы, известные политические и общественные деятели-мусульмане обучали своих детей в зороастрийских школах «Фируз Бахрам» (для мальчиков) и «Ануширван Дадгар» (для девочек). Как-то одна из дочерей Реза-шаха, выступая перед журналистами, дала положительную оценку обучению в зороастрийских школах. Этого оказалось достаточно для того, чтобы сложилась официальная точка зрения, будто в зороастрийских школах подросткам прививают прочные нравственные основы.