Зов черной бездны - страница 5

28-е января, вечер

Пальцы так дрожат, что я с трудом удерживаю перо.

Я увещевал самого себя, пока окончательно не убедил, что недавние происшествия объясняются расшатанными нервами и больше ничем, что безлюдность этого места исподволь подтачивает мою силу воли. Итак, в попытке упрочить связь с действительностью, а также из желания временно переменить обстановку, я предпринял долгую прогулку по торфяникам и продирался сквозь вязкие сугробы, пока здоровая усталость не развеяла все мои больные фантазии. Холодный воздух дышал свежестью, снег укутывал землю мантией из горностаев. Никакого нездорового разложения, ни физического, ни какого-либо ещё.

Вдалеке возникли красные огоньки. Та самая деревня, которую я столь внезапно покинул, как теперь казалось, целую вечность назад. Глядя через заснеженные просторы, я внезапно почувствовал тоску по дому. Простыни с ароматом лаванды, полная бутыль вина, просто дружеская рука на плече — всё это было сравнительно недалеко. Я нерешительно шагнул к деревне.

Но нет! Ещё чуть-чуть и я завершу Понту, так что о подобном трусливом отступлении не могло быть и речи. Я понуро побрёл прочь, и пейзаж внезапно померк: небо стало свинцовым, над торфяниками нависли серые тучи.

В поместье я вернулся уже в сумерках. Неясно вырисовываясь средь своего одра из голых деревьев, оно тянуло меня к себе взглядом василиска.

Мне всё больше казалось, что за мной кто-то наблюдает.

Поравнявшись с озером, я вновь ощутил дурное предчувствие и вперился сквозь густеющую тьму почти в самый конёк башни, отмечая костлявые очертания разрушенных дымовых труб, затем сместился ниже, к бугру из покрытого снегом плюща над пояском кладки, а оттуда — к поблёскивающему стрельчатому окну собственной комнаты. И вдруг, прямо под ним, я заметил нечто вроде большой мокрой тени, взгромоздившейся на запорошенный подоконник окна, дававшего свет лестнице. Неровности чёрного силуэта намекали на объём, и волоски у меня на шее встали дыбом.

Казалось, из теней на меня смотрят глаза, зелёные глаза… но не того чистого цвета, что у изумрудов и бериллов. Скорее, они тлели холодной, склизкой зеленью, наводящей на мысль о бессчетных столетиях непомерного зла.

С безумным криком я бросился вверх по винтовой лестнице и наконец добрался до того окна. Пусто.

29-е января

Вчера ночью мне приснилось, что кто-то за мной наблюдает. Утром дверь комнаты была приоткрыта, а я готов поклясться, что перед сном закрыл её и дважды провернул ключ в замке. И снова тот ужасный запах озера!

31-е января

Это произошло несколько часов назад, но только теперь я унял нервную дрожь и смог взяться за перо.

Казалось, я едва задремал, и вдруг меня захлестнул поток кошмарных видений. Вокруг кружился легион зелёных глаз, над которыми маячила титаническая, бесформенная тень, что без конца свистела одним и тем же невыносимо пронзительным голосом. Все они соблазняли меня совершить что-то несказанно ужасное. Я нерешительно сделал несколько шагов и… порыв холодного сквозняка привёл меня в чувство.

Весь дрожа, я стоял на второй лестничной площадке, а снизу меня манило нечто скрючившееся в темноте. С диким визгом я взлетел по ступенькам, забежал в комнату и захлопнул дверь с таким грохотом, что подскочили угли в камине.

2-е февраля, полночь

Поспал днём. С наступлением сумерек не решаюсь смыкать глаза. И всё же за дверью ничего не слышно, даже наоборот, тихо, как в могиле.

4-е февраля, 3 часа ночи

Если рассудок ускользнёт ещё раз…

Вскоре после полуночи на меня внезапно напала сонливость, и я принялся яростно расхаживать из угла в угол, надеясь таким образом прояснить мозг, но увы. Перед глазами поплыло, комната закружилась, и я рухнул в постель, точно камень.

Мне снова приснился сон, и вот какой: я тихо крался по сырому, узкому коридору, сжатому с обеих сторон мрачными стенами. Рядом скользило какое-то существо, то тёрлось о ноги, то привставало и тыкалось носом мне в руку.

«Кошка», — подумал я и нагнулся погладить.

Его голова, медленно покачиваясь, поравнялась с моей. Я почувствовал на лице дыхание. Оно было ледяным… таким неестественно ледяным, что я с содроганием проснулся.