Зов издалека - страница 16

— Там же наша база, — вспомнил Хальдерс.

— Да. — Винтер помолчал. — На этой дороге, как все знают, наша спортивная база.

— Я там отмечал сорокалетие, — сказал Хальдерс. — Было очень спортивно… А вчера там никакой пьянки не было?

— Что-то было… — кивнул Рингмар. — Коллеги что-то праздновали, но вроде бы не поздно.

— Что значит — не поздно? — спросил Меллерстрём.

— Вообще-то разошлись своевременно… но последний уехал рано. В четыре утра. На такси.

— Ни хрена себе… — начал было Хальдерс, но Рингмар его прервал:

— Мы с ними обязательно поговорим.

— От этой канавы, по-моему, не больше нескольких сотен метров до нашей усадьбы, или как? — спросил Бергенхем.

— Не больше, — согласился Винтер. — Хорошо, что они уже не пользуются стрельбищем.

— Там же еще собачник рядом! — не унимался Хальдерс.

— Точно. Сразу за перекрестком. С ними тоже поговорим.

— С собачками? — с невинным видом уточнил Хальдерс.

— И с собачками, если понадобится. — Винтер не улыбнулся. — Там еще полно всяких строений вдоль дороги. Это самое стрельбище в Эргрюте, не больше двухсот метров, гольф-клуб, жилой дом на перекрестке старой буросской дороги и улицы Франца Перссона. — Он наносил на схему маленькие квадратики.

— И не забудем про банду пьяных снютов, — продолжил Хальдерс полюбившуюся тему.

Винтер не обратил внимания на его замечание. Он нанес на схему последние штрихи и повернулся к собравшимся.

— Место обнаружения трупа и место преступления не совпадают, — сказал он. — В канаву ее перетащили не раньше чем через час-два после наступления смерти. Когда мы приехали, она была мертва не меньше восьми-девяти часов. Вот здесь мы и стоим. И ждем заключения судмедэксперта.

— Сексуальное преступление? — спросил Хальдерс. Он чувствовал себя на редкость бодрым — поспал несколько часов после ночного бдения, и усталость как рукой сняло.

— Пока не знаем. Одежда в порядке. Пиа не заметила каких-либо признаков сексуального насилия.

— А других свидетелей нет? — поинтересовался дотошный Янне Меллерстрём. Он отвечал у Винтера за регистрацию материалов — все, что проходит по делу, должно быть занесено в базы данных.

— Как раз с этим сейчас и начнем работать… Нет никаких добровольных свидетелей. Кроме того, что дожидается нас этажом выше.

— Четыре машины, — сказал Рингмар. — На парковке было четыре машины. Две из них числятся в угоне.

— Это хорошо, — одобрил Лapc Бергенхем, и все поняли, что он хотел сказать. Угнанная машина могла указать дорогу от места преступления до места обнаружения тела.

— Все тачки прошерстим сегодня же.

— А владельцы нашлись? — подала голос Сара Хеландер.

Винтер внимательно посмотрел на Сару. На последнем деле она незаметно для всех вошла в ядро следственной группы, и ему хотелось бы иметь ее рядом постоянно, а не как заемного сотрудника из группы Рингмара.

— Двое владельцев очень рады — мы как-никак обнаружили их машины… По крайней мере говорят, что рады. А двое других… посмотрим.

— А вот еще такой вопрос — почему они вообще ставят там машины?

— Вот именно, — подхватил Вейне Карлберг. — Кому приходит в голову оставлять машину на ночь на какой-то Богом забытой парковке?

— Узнаем, — коротко ответил Винтер.

— А у нее есть какие-то оборонительные повреждения?

Сара Хеландер. Молодец.

— Да… она, очевидно, сражалась за свою жизнь. Повреждения на предплечьях есть, но подождем заключения медиков — появились они этой ночью или раньше. Вот фотографии. — Он положил на стол тонкую пачку снимков. — Можешь посмотреть.

— Значит, неопознанный убитый объект… — пробормотал Хальдерс.

— Она рожала… то есть у нее были дети… Вероятно, это нам как-то поможет, — сказал Винтер.

Никто не откликнулся на его слова — все словно погрузились в размышления. Винтер оглядел помощников и приступил к тому, что они называли «озадачиванием». Ему не хотелось затягивать оперативку. Сегодня надо действовать как можно быстрее — чем свежее след, тем больше шансов. Эти часы могут стать самыми важными во всем следствии.

С регистром на исчезнувших уже работали. Рутинная процедура: если кто-то заявлен как исчезнувший, первым делом выясняют, у какого зубного врача он лечился. История болезни передается в отдел судебно-медицинской одонтологии. Это самый верный способ опознания трупа. Делают рентгеновский снимок зубов и сравнивают его с зубными картами исчезнувших.