Зов странствий. Лурулу - страница 4
Мирон задумчиво кивнул: «Когда-нибудь я прикину, во что ему обошлось его высказывание, в расчете на каждый слог. Надо полагать, сумма окажется астрономической. В конце концов, произнесенный слог сам по себе ничего не значит. Если бы Хэчки разделил свое замечание на отдельные слоги и зачитал их в суде по одному справа налево, судья не усмотрел бы в этих звуках никакого правонарушения, и обвиняемый отделался бы строгим предупреждением».
Леди Эстер начинала нервничать: «Этот вопрос не заслуживает дальнейшего обсуждения. У тебя в голове копошатся самые нелепые мысли. Пойдем, пора возвращаться. Я посоветуюсь с Донси по поводу яхты. Он разбирается в таких вещах».
Мирон придержал язык за зубами.
Донси Труз, франтоватый здоровяк с грубовато-добродушными манерами, частенько навещал усадьбу Сарбитер; у него были жесткие усики «щеточкой» и коротко подстриженные «по-военному» волосы коричневато-песчаного оттенка. Мирон не мог судить о том, насколько интимными были отношения Труза и леди Эстер, но в последнее время Донси явно занял место ее главного фаворита. Мирон вынужден был наблюдать – с циничным неодобрением – как его престарелая родственница, зачарованная галантным обхождением Донси, ворковала и жеманничала подобно влюбленной школьнице.
Через несколько дней после посещения космопорта леди Эстер позволила себе заметить, между прочим, что в один прекрасный день, когда расписание ее общественных обязанностей станет не столь обременительным, она могла бы рассмотреть возможность непродолжительного космического круиза на яхте «Глодвин» – в частности, не отказалась бы навестить соседнюю планету Дерард, где, судя по отзывам, периодически устраивали веселые пасторальные празднества, сопровождавшиеся буйными деревенскими плясками и пиршествами под открытым небом; там диких кабанов жарили целиком на вертеле над ямами, заполненными пылающими углями, а на каждом столе выставляли бочонок вина с шестью кранами. Мирон всецело поддержал этот проект, но леди Эстер не обратила особого внимания на его энтузиазм: «Да-да, Мирон, я прекрасно понимаю, что тебе бы это понравилось – ты у нас в душе неисправимый скиталец! Но это неудивительно! За мной и так уже волочится целая свита новых поклонников. Каждый из них при любом упоминании о „Глодвине“ заявляет, что он – прирожденный космический волк, до мозга костей пропитанный страстью к приключениям. Все они только и ждут, что их пригласят роскошно проводить время на борту „Глодвина“! Но я заверила всех и каждого, что, даже если отправлюсь в космос, то не потерплю на своей яхте никаких распущенных бездельников!»
«И вы совершенно правы! – откликнулся Мирон. – Но я не распущенный бездельник, моя квалификация говорит сама за себя – в колледже, как вам известно, я закончил курс космологии».
«Пш! – леди Эстер презрительно прищелкнула пальцами. – Все эти лекции и бумагомарательство не имеют никакого практического приложения».
«Неправда! – возмутился Мирон. – Я изучил космическую динамику во всех фазах, ойкуменическую экономику и математические принципы гиперпространственного передвижения. Я прочел от корки до корки „Путеводитель по планетам“ и „Галактическую космографию“. Короче говоря, я не какой-нибудь дилетант! И мне не терпится найти полезное применение своим знаниям».
«Похвальное стремление, – сказала леди Эстер. – Возможно, когда-нибудь у тебя появится такая возможность». Она прибавила, словно вспомнив о чем-то несущественном: «Кстати, раз уж ты так усердно занимался космографией, что тебе известно о планете под наименованием „Кодайра“?»
«Кодайра? Что-то не припомню. По сути дела, никогда о ней не слышал».
«И чего после этого стóит все твое дорогостоящее образование?» – фыркнула леди Эстер.
«Известны тысячи планет, населенных и не населенных – не могу же я помнить обо всех! И даже если бы мог, то не стал бы этим заниматься, потому что с каждым годом исследованных миров становится все больше. Именно поэтому „Путеводитель по планетам“ постоянно переиздают». Мирон направился к стеллажу, взял сравнительно недавно выпущенный стандартный справочник и просмотрел алфавитный указатель: «Кодайра здась не значится».