Звезда Комо - страница 20

В Шёнефельде даже продавали его книги.

— И наш отец действительно владел пятым элементом? — спросила Лидия, после того, как мы полили на могиле цветы и убрали упавшие листья, которые ветер надул на надгробную плиту.

— Да, владел, — ответила я, подумав о множестве записей, лежащих в Миндоре, которые хорошо документировали его историю. — Он любил мастерить, и у него был невероятный талант к сложным вербальным заклинаниям. Он никогда не хотел воевать, — мой взгляд проследил изгибы букв на надгробной плите.

— Думаешь, у нас тоже есть склонность к пятому элементу? — спросила Лидия.

— Не знаю, — ответила я. — Но скоро вам нужно будет сдать тест, который проверит ваши наклонности, и тогда ты узнаешь. До тех пор у тебя ещё есть достаточно времени. Сначала тебе нужны основы.

— Мне не особо хочется владеть пятым элементом, — заметил Леандро. — Такие маги находятся под постоянным наблюдением палаты сенаторов, и им приходится соблюдать ещё больше законов. А если ты ещё и плебей, тогда так или иначе являешься фактором риска, если более талантливый, чем другие. Я бы хотел присоединиться к Чёрной гвардии, но даже это невозможно. Туда принимают только достойных патрициев.

— Мне жаль, Леандро, — с сожалением заметила я.

— Не стоит. Ведь это не твоя вина, — ответил он. — Ты уже знаешь, что тебя ожидает следующие два семестра?

— Честно говоря, нет, — ответила я. — Но полагаю, что речь пойдёт о практическом применении пятого элемента. Я ещё не особо размышляла об этом. До сих пор было так много других дел.

— Что ты вообще делаешь каждый день в городском архиве? Вы с Адамом буквально зарылись в этом старье с тех пор, как вернулись из Австралии, — Лидия вопросительно посмотрела на меня.

— Мы кое-что расследуем для господина Лилиенштейна, — уклончиво ответила я. — Господин Лилиенштейн ищет проход. Но помните, что вы не должны никому об этом говорить. Нельзя, чтобы обнаружилось, что мы поддерживаем контакт с господином Лилиенштейном.

— Мы знаем, — серьёзно ответил Лендро. — В том числе, потому что ты упоминала об этом уже ко крайней мере пятьдесят раз.

— Знаю, — вздохнула я.

Леандро ободряюще улыбнулся.

— О вашей свадьбе нам тоже лучше не распространяться, — добавил он шёпотом.

— Абсолютно верно, — ответила я. — Простите, если тем самым я действую вам на нервы.

— Я с нетерпением её жду, — улыбнулась Лидия. — Свадьба уже на носу, даже двух недель не осталось.

— Да, ещё только две недели, — протянула я, стараясь, чтобы не было слышно напряжения в голосе.

В последние дни я не только часто бывала в городском архиве, но также дискутируя, провела много времени с Лоренцем. Я сократила список гостей и повысила меры безопасности. Между тем количество гостей было настолько обозримым, что после бракосочетания в загсе, мы сможем провести торжество в нашем доме в Каменном переулке, так что кто-то даже случайно не сможет увидеть нас за садовым забором. Я была более чем довольна, только отчаяние Лоренца росло, чем больше я сокращала свадебное торжество. Но я не могла решить иначе. Наша с Адамом безопасность была на первом месте.

— Давайте уже пойдём, — сказала я, когда мы привели всё в порядок.

Как и каждый раз, когда мы посещали могилу наших родителей, после мы шли дальше к могиле Филиппа. С каждым шагом, приближающим нас к могиле, лица Лидии и Леандро становились всё серьёзнее. Хотя между тем они приняли тот факт, что Тони и Катарина являлись их биологическими родителями, всё же Филипп всегда был их отцом. Потому что он воспитал их и всегда был рядом.

На могиле Филиппа делать было нечего. Жизель приходила сюда каждый день, поливала цветы и с дотошностью заботилась о порядке. Поэтому мы просто стояли и молчали, в то время как меня снова захлестнул гнев на Бальтазара.

— Пора идти, — наконец сдавленно сказала Лидия, смаргивая слезу. — Жизель наверняка уже задаётся вопросом, где мы так на долго застряли.

— Больше всего мне хочется пойти и всадить Бальтазару стрелу между глаз, — тихо прошипел Леандро. Всё его тело было напряжено, даже руки он сжал в кулаки.

— Я совсем не против, — с горечью ответила я. — К сожалению, он не выходит из своего логова. И пока он прячется, мы ничего не можем сделать.