Звёздная кошка [СИ] - страница 50

– Господин капитан, можете мне не верить. Я понимаю ваши колебания, сама перерыла все атласы и нигде не нашла этих существ – ни среди животных, ни среди разумных рас. Тем не менее, в подтверждение того что дейдры разумны, я готова поставить на кон свою репутацию. Кстати, я не уверена, что и кеслы относятся к животным, – она перевела дух и в её голосе зазвучали молящие нотки. – Господин капитан, помогите хотя бы по той простой причине, что вы уже здесь, а у меня слишком мало людей. Поймите, я не имею права посылать их на верную смерть. Мы перепробовали все усыпляющие средства, какие есть в нашем распоряжении. Но они совершенно не действуют на них. Видимо, у этих существ необычный метаболизм, что само по себе уже настораживает. Наверняка, их вывезли с неизвестных нам планет. Вы просто обязаны проверить, откуда и для каких целей их везут.

– Я знаю свои обязанности. Не нужно меня учить, – резко парировал капитан, по-прежнему настроенный не слишком дружелюбно.

– Я не учу вас. Я прошу вас о помощи и готова за это платить, – сказала руководитель станции, твёрдо глядя на огненно-рыжего остролицего мужчину, взирающего на неё с холодным вниманием.

– Да неужели? – насмешливо протянул капитан.

Он призадумался, хотя уже собирался отдать приказ о смене курса. На его линии приоритетов мигали ещё два экстренных вызова. После несколько мгновений на его лице появилось неприятное выражение.

– Ладно, так и быть, я помогу вам. Но клянусь, вы заплатите не только штраф, но вдобавок лишитесь остатков своей и без того подмоченной репутации. Ну как, согласны? – жёстко проговорил он, не спуская острого взгляда с лица собеседницы.

– Да! – не колеблясь, ответила она и, сев в кресло, холодно добавила: – Поторопитесь, капитан. Каждую минуту моя станция несёт потери и немалые к вашему сведению.

Проведя ладонью по огненным волосам, собранным в пышный хвост, мужчина недобро прищурился.

– Ну-ну! Храбритесь, милейшая? Деньги – не главная из ваших проблем. Посмотрим, что вы запоёте, когда я выступлю на заседании учёного Совета. Я разнесу вас в пух и прах. Поверьте, я не только не оставлю камня на камне от вашей репутации, но и сделаю всё, чтобы вы стали всеобщим посмешищем.

Гнев капитана не поддавался логическому осмыслению. Вряд ли он выходил из себя только из-за неправомерного вызова. Видимо, руководитель станции тоже это понимала. Отведя взгляд от его лица, женщина устало сгорбилась, что сразу же состарило её на несколько лет. Стараясь сохранить самообладание, она с силой сжала подлокотники кресла и глухо выдавила из себя:

– Мне всё равно, господин Огаташ, только давайте уж скорей переходите от слов к делу.

– Одно другому не мешает. Встречный ветер не повернёт реки, – буркнул капитан.

Несмотря на невозмутимый вид и ровный тон своей собеседницы, его чуткое ухо морфа уловило тоскливые нотки в её голосе. Он сообразил, что увлёкшись прошлым, перешёл границы допустимого. Вдобавок по некоторым неуловимым признакам, известным лишь ему, он догадался, что нанесённый им удар попал в цель и оказался слишком сильным для неё. Смешавшись, он заёрзал в своём удобном кресле. Со стороны это выглядело так, будто под его задницей неожиданно вырос острый шип.

Теребя серпообразную золотую серьгу в ухе, капитан неожиданно улыбнулся и примирительно проговорил:

– Извините, леди Мариен-адд-Роу, кажется, я немного погорячился, – смешно наморщив нос, он чуть слышно фыркнул. – Ну, что вы право? Стоило на вас слегка надавить, и вы уже раскисли. Не дрейфите, госпожа кошка. Я здесь, значит, всё будет хорошо.

– Кто бы сомневался, – иронично заметила Мариен и чуть слышно вздохнула. – Как поживаешь, Крам? – спросила она будничным тоном, каким в свете обычно разговаривают с давними приятелями.

– Нормально. Вот недавно защитил докторскую по адиффузным формам.

– Поздравляю! Наверно, твои близкие страшно рады.

– Само собой! – с гордостью отозвался капитан и его карие глаза оживлённо заблестели. – По этому поводу родители устроили приём, примерно на пару тысяч голов. Представляешь? Жаль, что для меня вечеринка была виртуальной. Родители расстарались и к столу подавали мои самые любимые блюда. Оставалось только облизываться, глядя на это недоступное изобилие.