Звездные дневники Ийона Тихого. Рассказы - страница 11

– Уважаемый землянин, должен извиниться за маленькую организационную неполадку; к сожалению, председатель нашей делегации, который, в качестве специалиста-землиста, мог бы лучше всего представить вашу кандидатуру, вчера вечером был отозван в столицу, так что мне придется его заменить. Надеюсь, дипломатический протокол вам знаком?..

– Нет… у меня не было случая… – пробормотал я, безуспешно пытаясь устроиться в кресле этого экипажа, все-таки не вполне приспособленного для человеческого тела. Сиденье напоминало почти полуметровую квадратную яму, и на выбоинах колени врезались в лоб.

– Ладно, как-нибудь справимся… – сказал тарраканин. Его одеяние с хорошо проглаженными, гранеными, металлически поблескивающими складками (недаром я принял его за буфетную стойку) чуть звякнуло, а он, откашлявшись, продолжал: – Историю вашу я знаю; человечество, ах, это просто великолепно! Конечно, знать все – моя прямая обязанность. Наша делегация выступит по восемьдесят третьему пункту повестки дня – о принятии вас в состав Ассамблеи в качестве ее действительных, полных и всесторонних членов… а верительные грамоты вы, случаем, не потеряли?! – спросил он так внезапно, что я вздрогнул и усиленно замотал головой.

Этот пергаментный рулон, уже слегка размякший от пота, я стискивал в правой руке.

– Хорошо, – сказал он. – Итак, я выступлю с речью – не так ли? – обрисую блестящие достижения, дающие вам право занять место в Астральной Федерации… вам понятно, конечно, это всего лишь архаическая формальность, вы ведь не ожидаете оппонирующих выступлений… а?

– Н-нет… не думаю… – пробормотал я.

– Ну конечно! Да и с чего бы? Итак, простая формальность, не так ли, и все же не помешали бы кое-какие данные. Факты, подробности, вы понимаете? Атомной энергией вы, конечно, уже овладели?

– О да! Да! – с готовностью подтвердил я.

– Отлично. Ага, и верно, у меня это есть, председатель оставил мне свои заметки, но его почерк… гм… итак, как давно вы овладели этой энергией?

– Шестого августа 1945 года!

– Превосходно. Что это было? Атомная электростанция?

– Нет, – ответил я, чувствуя, что краснею. – Атомная бомба. Она уничтожила Хиросиму…

– Хиросиму? Это что, астероид?

– Нет… город.

– Город?.. – переспросил он с легкой тревогой. – Тогда, как бы это сказать… Лучше ничего не говорить! – вдруг решил он. – Да, но какие-то основания для похвал все же необходимы. Подскажите-ка что-нибудь, только быстрее, мы уже подъезжаем.

– Э-э… космические полеты… – начал я.

– Это само собой, иначе бы вас тут не было, – пояснил он, пожалуй, слишком бесцеремонно, как мне показалось. – На что вы тратите основную часть национального дохода? Ну, вспомните – какие-нибудь крупные инженерные проекты, архитектура космического масштаба, пусковые гравитационно-солнечные установки, ну? – быстро подсказывал он.

– Да-да, строится… кое-что строится, – подтвердил я. – Национальный доход не слишком велик, много уходит на арми…

– Армирование? Чего, континентов? Против землетрясений?

– Нет… на армию…

– Что это? Хобби?

– Не хобби… внутренние конфликты… – лепетал я.

– Это никакая не рекомендация! – заявил он с явным неудовольствием. – Не из пещеры же вы сюда прилетели! Ваши ученые давно должны были рассчитать, что общепланетное сотрудничество безусловно выгоднее борьбы за добычу и гегемонию!

– Рассчитали, рассчитали, но есть причины… исторические причины, знаете ли…

– Не будем об этом! – перебил он. – Ведь я тут не для того, чтобы защищать вас как обвиняемых, но чтобы рекомендовать вас, аттестовать, подчеркивать ваши достоинства и заслуги. Вам понятно?

– Понятно.

Язык у меня онемел, словно замороженный, воротничок фрачной рубашки был тесен, пластрон размяк от пота, лившего с меня ручьем, верительные грамоты зацепились об ордена, и верхний лист надорвался. Тарраканин – вид у него был нетерпеливый, а вместе с тем высокомерно-пренебрежительный и как бы отсутствующий – заговорил неожиданно спокойно и мягко (сразу было видно матерого дипломата!):

– Лучше я расскажу о вашей культуре. О ее выдающихся достижениях. Культура-то у вас есть?! – резко спросил он.