Звёздный луч - страница 14

Часть меня хотела сдернуть маску и показать, кто я на самом деле, но тогда бы все закончилось.

Я знал это наверняка. Поэтому оставил маску, чтобы поговорить с ней чуть подольше.

— Расскажи мне о себе. Если я собираюсь сказать кому-то, чтобы он передал принцу, как управлять страной, я бы хотел иметь возможность объяснить, что за человек поведал мне это.

Она рассмеялась.

— Просто скажи ему, что это слова человека, который хочет, чтобы у него с семьей тоже было будущее и чтобы они не умерли от голода.

— Ох, сколько драмы.

Мы почти дошли до маминых роз.

— Нет, серьёзно. Именно так я себя чувствую.

— Сколько у тебя братьев и сестёр?

— А ты мне собираешься прочитать знаменитую королевскую проповедь?

— Что это за проповедь?

— Поверь, до нас, простолюдинов, все быстро доходит. Мы знаем, что вы, богатенькие, думаете о нас: «У них нет денег, зато куча ртов, которые нужно прокормить. Неудивительно, что они живут в нищете», — она произнесла это с манерным британским акцентом.

Я опять рассмеялся. Она звучала точно как Конни, хотя та не была манерной вообще.

— У них не поэтому так много детей. Мои мама и папа любят нас всех. И да, если бы нас учили другим порядкам, таким, как у богатых, возможно, детей было бы поменьше. У бедняков нет средств контрацепции, и отчего-то простолюдинкам достаточно лишь посмотреть на своих мужей, чтобы забеременеть — вот как, по-твоему, это происходит?

Я усмехнулся.

— У тебя прекрасное чувство юмора, хоть и своеобразное. Я не припомню, чтобы когда-либо смеялся в присутствии женщины.

— Ох, поверь, меня сложно назвать женщиной.

— А как — мужчиной?

Она ахнула и игриво хлопнула меня.

— Нет, я не мужчина. Они настоящие, — она тронула свою грудь и на долю секунду у меня вспыхнуло желание ее схватить, чтобы убедиться в реальности.

Я прогнал эту мысль и тихонько вздохнул.

— У меня есть все, чем обладает женщина, но я просто не та, за кого ты меня принимаешь.

Я улыбнулся.

— У тебя еще не было мужчины.

Она вспыхнула и прикусила губу, сводя меня с ума.

Я запустил руку в волосы.

Кто она такая? Желание ее разгадать разжигало грани моего сознания.

— Да, не было, и не планирую еще по крайней мере пару лет.

— Ну и ну, так ты из этих? Тебе нравятся женщины?

— Нет! — она рассмеялась. — Они не вызывают у меня интереса в этом плане… Но по какой-то причине я могу спокойно говорить только с женщинами. Я никогда не разговаривала ни с одним мужчиной, кроме моего брата и отца.

— Сочту это за комплимент.

Она вновь залилась смехом.

— Никогда не целовалась?

— Нет, я не из тех, бродит и собирает парней по всей деревне, чтобы поцеловаться.

Уголки моих губ легонько приподымались, когда мысли об этом хрупком создании все больше наполняли мое сознание. Я хотел узнать, как она выглядит под всеми этими слоями. Её плечи без тени сомнения сводили меня с ума.

— Значит, если я схвачу тебя прямо сейчас и страстно поцелую, то буду твоим первым.

Девушка усмехнулась.

— Попробуй и поймешь, с кем связался. Ты будешь ходить с доказательством еще неделю.

Я вскрикнул и поднял руки защищаясь.

— Теперь все ясно. Ты тот редкий вид девушек, которые существуют лишь в мечтах.

Повисла тишина. Мне это не нравилось.

— Вот почему Марко хочет свести меня со своим сыном, — наконец произнесла она, нарушая молчание. — Я размышляла об этом. Спасибо, что прояснил.

Она сказала это так серьезно, что мы оба захохотали.

Я в мгновение возненавидел Марко и его сына.

Она рассказывала о своей семье, об отце и своем маленьком брате, которого она так сильно любила.

Еще она охотилась. А затем продавала мясо и шкуру, чтобы помочь матери уплатить налоги.

Я был действительно расстроен тем, что налоги повышались так часто.

Но почему? Что отец делал со всем доходом с этих налогов?

Я точно усвоил, что эта девушка была далека от простолюдинки. Я хотел узнать о ней как можно больше.

Я многое узнал о ней, например, что она любила постоянно сравнивать. Делила гордилась бы мной. Ее расстраивало то, что я все еще холодно отношусь к простолюдинам, и теперь я начинаю ее понимать.

Я был полным идиотом.

Вскоре она закончила рассказ о себе, ни разу не упомянув ни одного имени. Что было мне на руку, потому что и я не хотел лгать ей о своем. Мы дошли до лабиринта.