Звездный Тарзан - страница 7
Напуганное стадо кинулось в лес. Все еще прижимая умирающее животное, Тристан смотрел вслед пейму: они бежали иноходью, неуклюже переставляя ноги, задрав кверху хвосты. На лужайке осталось три туши. Другие охотники, черные силуэты которых выделялись на фоне лунного света, уже жадно поедали свою добычу, разрывая внутренности когтями в поисках лакомых кусков: печени и сердца.
Вскоре все сидели у небольшого костра — восемь фигур, прижавшись плечом к плечу, обсасывали окровавленные пальцы и обжаривали наколотое на кончики ножей мясо. Все молчали, но Тристан прочитал на лицах товарищей удовлетворение; оно выражалось и в приглушенном урчании, вырывавшемся из глоток, когда охотники вгрызались в мясо. Он откусил с ножа почти сырой печени. Горячий сок закапал с подбородка. Он стер его тыльной стороной ладони и закрыл глаза, смакуя еду и довольствуясь собой.
Когда животы были наполнены, друзья развалились на траве и самый младший из них, Миру, спросил:
— Неплохо, когда выбор пал на тебя, а, Харуо?
При свете гаснущих угольков Тристан увидел, как Харуо перестал облизывать наполовину заживший шрам в уголке рта, затем уселся на траву и провел пальцем по белому шраму у носа. Он улыбнулся.
— Да, неплохо.
— А ты ее тоже кусаешь? — спросил Миру.
— Нет! — Харуо на мгновение шокировало, но потом он снова улыбнулся. — Но она с молодым!
Вся компания заулыбалась, сверкая ослепительно-белыми клыками.
Фарал, сидящий рядом с Харуо, сказал:
— Тебя не выбрали, Миру, потому что ты возвращаешься с охоты без пейму. Ты их отпугиваешь!
Юнец размахнулся, желая ударить Фарала, но тот увильнул, и компания опять расхохоталась.
— Малви, — обратился кто-то к старшему брату Миру, — тебе нужен другой партнер для охоты, иначе ваша мать выставит вас из дома под дождь!
— Может, в одиночку ты добудешь больше быков? — вставил еще кто-то, и, зная, что это невозможно, все снова засмеялись.
— Тристан — хороший охотник, — заметил Пулу.
Юноша почувствовал, как все устремили на него свои взгляды, он улыбнулся и махнул рукой, отвергая какие-либо заслуги.
— Хм, — сморщил нос Харуо. — Матери не хотят плоскозубых!
Все посмотрели на Харуо, и Тристан заметил, что двое или трое из компании в недоумении вскинули головы. Пулу не преминул вмешаться:
— Шига хочет, чтобы он стал ее, но она из того же клана.
— Шига? — уставился на него Тристан. — Твоя сестра? Но она ведь и мне почти что сестра!
— Мелу тоже хочет тебя, — сказал Миру. — Ты приносишь много пейму и ты высокий. Ей интересно, сколько детей ты ей сможешь дать.
Тристан слегка похлопал его по голове и расхохотался, скрывая за смехом смущение.
— Пусть выбирает меня и тогда выяснит!
— В клане моей матери, — сказал Харуо, — никто не хочет плоскозубых. Они отпугивают пейму и царапают землю.
В наступившей тишине повис брошенный вызов. Тристан встретил взгляд Харуо, сидящего на противоположной стороне тлеющего костра, скрестил пальцы, отчего они стали похожи на когти, и выставил зубы. Он почувствовал, как остальные в ожидании пристально смотрят на него своими желтыми глазами, но Пулу толкнул его в бок и поднялся на ноги.
— Пошли домой, — сказал он, разминая ноги. — Идти еще долго, а скоро утро.
Другие охотники без особого желания поднялись, засыпали догорающие угли и вытерли начисто о траву кремневые ножи.
Тристан оставался спокойным и ворчал про себя, привязывая заднюю часть пейму к палке, чтобы удобнее было нести добычу. Он поднял голову, лишь когда Пулу прижался к нему плечом.
— Не обращай внимания, маленький брат, — сказал он.
— Почему? Я плоскозубый.
— Только внешне, но не в душе.
Тристан промолчал. Он положил на плечо второй конец палки и нахмурился. Не впервой ганианцы говорили, что он отличается от них. Он вспомнил, как еще в детстве взрослый ганианец теребил его рыжевато-каштановые волосы и гладил светлую кожу, а дети спрашивали, в каком цвете он воспринимает окружающий мир, поскольку глаза у него были синего цвета, а не янтарного, как у них. Любопытство побуждало их часто приглашать его для участия в играх, и он всегда был желанным партнером, они даже умоляли его поиграть с ними.