Звездный властелин - страница 67

Джон Блике, самый высокий человек в отряде, бросил подозрительный взгляд на Трейна:

— Это ваша работа, капитан?

Дункан не дал Трейну возможности ответить. Для него было принципиально важным дать этим людям понять, кто здесь командир.

— Волею генерал-капитана Томаса Марика, вашего Лорда и Верховного Главнокомандующего, на меня возложено руководство этой операцией, — объявил он. — По ее завершении командование вновь перейдет к капитану Роду Трейну. Но до тех пор настоятельно рекомендую всем забыть о чинах и званиях. У вас будет только один командир — я! Все остальные остаются простыми наемниками, водителями боевых роботов и… отпетыми негодяями.

Забудьте об уставах. Ко мне вы можете обращаться по имени — Дункан или по фамилия — Кальма. Можете называть меня также капитаном, чисто формально, поскольку я не имею воинского звания, — при этих словах он издал короткий смешок, — но постарайтесь не слишком злоупотреблять этим.

В течение всей речи Дункана Трейн стоял несколько в стороне, величественно скрестив на груди руки.

— Выслушайте и меня, — произнес он, когда Дункан закончил. — Я думаю, все мы согласны в оценке важности нашей миссии. Приказ генерал-капитана не подлежит обсуждению. Я готов поручиться, что Дункан знает гораздо больше о людях Периферии, образе их жизни и стиле мышления, чем все мы, вместе взятые. Для нас жизненно важно убедить местное население, что мы действительно те люди, за которых себя выдаем. Банда негодяев, готовых взяться за любую грязную работенку. Мы последуем за Кальма, потому что этого требует наша честь, будущее Ордена и воля Томаса Марика.

Большинство Рыцарей одобрили слова своего бывшего командира. Трейну удалось рассеять их сомнения и убедить пожертвовать малым ради торжества великого дела. Но Дункана продолжал точить червь сомнения. Он знал, что Трейн был глубоко убежден в своем праве руководить операцией. Оставалось только надеяться, что его кастовое высокомерие не приведет к серьезным осложнениям в будущем.

— Благодарю вас, капитан Трейн, — сказал он, решив твердо ограничиться одной этой формальной фразой. — Наше путешествие на Галатею займет около трех дней, — продолжал он. — Распоряжением генерал-капитана для этой цели уже подготовлены специальные суда, военные и коммерческие, но никто из команд этих кораблей не знает ни места нашего назначения, ни вашего социального статуса, поэтому прошу соблюдать строжайшую конспирацию. В течение путешествия я индивидуально поговорю с каждым из вас и сообщу дополнительную информацию, которая может быть вам полезна.

У каждого из вас будет своя персональная легенда о том, как, когда и почему он стал членом вольного отряда. Особое внимание прошу обратить на то, чтобы ваше поведение соответствовало новому социальному статусу.

Прошу вас со всей серьезностью отнестись к моим словам и досконально изучить полученную информацию. Ваша собственная жизнь и жизнь ваших товарищей может зависеть от этого.

Дункан понимал, что он слегка переусердствовал в своих наставлениях, но полагал, что хуже от этого не будет.

— До старта прошу всех еще раз проверить состояние и безопасность машин, — заключил он.

Бен-Ари снова сделал шаг вперед.

— Капитан Кальма, прежде чем мы разойдемся по своим делам, позвольте задать еще один вопрос. Как будет называться наш отряд?

Дункан и сам уже не раз думал об этом, но пока не пришел к определенному выводу.

— Пусть, пока мы не придумаем ничего лучшего, он называется Объединенный Отряд Наемников Кальма.

Название казалось ему самому чересчур претенциозным, зато вполне соответствовало духу и вкусам обитателей Периферии.

Распустив собрание, Дункан вместе с другими направился в грузовой отсек, чтобы заняться проверкой своего робота.

Галапорт

Галатея

Маршрут Скаи, Федеративное Содружество

15 мая 3057 г.

Даун, наверное, уже в десятый раз прикрепляла сенсорные датчики к своему нейрошлему и снова проверяла контакты. Благодаря этому устройству осуществлялась непосредственная связь между нервной системой человека и гироскопом робота, обеспечивающим устойчивость машины во время движения, и от тщательности его подгонки нередко зависела жизнь пилота.