Звучат лишь письмена - страница 9

Князь улыбнулся. Улыбнулся и Козлов. Их взгляды понимающе встретились, и Петр Кузьмич, привстав, крепко пожал князю руку.

Распрощались. Длившийся четыре часа визит был окончен. Князь уехал. Петр Кузьмич остановился у входа в палатку. Как хорошо, тихо и приятно было вокруг. День медленно угасал, надвигались сумерки. Весь западный край неба полыхал чудесным гобийско-монгольским закатом. На восточном небосклоне показался красавец Юпитер…

Быстро пролетело время в гостеприимной ставке Балдын-цзасака. Холодным пасмурным утром 1 марта экспедиция покинула лагерь и, сопровождаемая князем и его свитой, направилась на юго-запад. У колодца Бартун-Хадук старый князь дружески попрощался с путешественниками. Пожимая руку Петра Кузьмича, он шепнул ему на ухо:

— Прощайте, я уверен, что вы попадете в Хара-Хото и найдете там много интересного.

Степные лошадки вихрем понесли ловких монгольских наездников. Несколько минут — и старый князь и его свита исчезли из виду. Караван продолжал свой путь.

11 марта экспедиция достигла низовьев реки Эдзин-Гол и расположилась бивуаком в урочище Торцо. Посланный к торгоут-бэйлэ — местному монгольскому правителю — казак Бадмажапов, родом бурят, вскоре возвратился с хорошими вестями. Бэйлэ приглашал экспедицию расположиться лагерем в Даши-Обо, по соседству с его ставкой, и обещал полное содействие в исследовании развалин Хара-Хото. Следовало поторопиться.

1 апреля (19 марта по старому стилю) экспедиция отправилась на поиски Хара-Хото.

Из дневника П. К. Козлова.

«Холодное, мрачное утро 19 марта. С вечера у нас все готово. После утреннего метеорологического наблюдения выступаем… Я чуть ли не с места стал разговаривать через посредство переводчика о Хара-Хото, который мы должны увидеть через четыре с небольшим часа! Наше волнение увеличивалось и увеличивалось, в особенности когда после 3–5 верст юго-юго-восточного движения нам стали попадаться черепки фарфоровой и глиняной посуды, равно гранитные жернова четырехугольной формы с закругленными краями, гранитные же валы для молотьбы, наконец, монеты и пр…Показались развалины справа у дороги, Актан-Хото, в них, по преданию, был сосредоточен кавалерийский отряд, защита Хара-Хото. Эта цитадель устроена на возвышении берега мертвой реки, с остовами погибших сухих тополевых деревьев, валявшихся вдоль русла, старого ложа вод Эдзингольских, некогда омывавших с двух сторон Хара-Хото. По сторонам последнего залегали культурные долины с земледельческим населением. Наше желание попасть в Хара-Хото дошло до крайней степени. Над песками показались крепостные шпицы субурганов…, а вот и уголок самой крепости. Еще томительных полчаса и мы, миновав бугры-холмы из песка и тамариска, вышли на каменную равнину с запада, где мертвый город весь на виду, вблизи и еще больше манит к своим скрытым сокровищам…»

Через западные ворота маленький караван вступил в город. Как все удивительно одиноко, тихо и угрюмо. Лишь ветер метет песок, закручивая его в маленькие смерчи и гоняя их по вершинам стен. По песчаному холму, тянувшемуся до самой вершины восточной стены города, Козлов поднялся наверх. Перед ним открылась величественная и жуткая панорама заброшенного города. Стены его были строго ориентированы на север, юг, восток и запад, образуя правильный квадрат, каждая из сторон которого составляла около версты. В западной и восточной стенах города имелись ворота, защищенные Г-образным выступом, затруднявшим прямой доступ к ним, и расположенные не прямо одни против других, а восточные — несколько к северу, а западные — несколько к югу от центра стены. С запада на восток город пересекали две главные параллельные улицы, начинавшиеся от ворот. Одну из них, примыкавшую к западным воротам, Петр Кузьмич так и решил назвать Главной, а вторую, открывавшую вход в город через восточные ворота, Торговой. Именно с востока шли сюда когда-то богатые купеческие караваны из Китая. Мощные стены города, высотой до 6–8 метров, в северо-западном его углу были увенчаны величественными субурганами. Степы постепенно сужались к вершине, и толщина их, достигавшая у основания 4–6 метров, уменьшалась вполовину. Местами на вершине стены лежали кучи камня и гальки — так и не использованное оружие осажденных. Каждая стена имела по нескольку бастионов. У северного угла западной стены стояла живописная группа субурганов. Тут и там над окружавшей город унылой равниной вздымались полуобвалившиеся, изъеденные песком и ветром субурганы. Особенно много их было возле старых дорог. Кое-где они сохранились и внутри города. Небольшие возвышения из песка, мусора и земли— остатки прежних строений — довольно четко обозначали бывшие улицы города, покинутые жителями давно и, как видно, навсегда.