Зябрики в собственном соку, или Бесконечная история - страница 4

Общаги не было. То есть — вообще. Ни спереди, ни сзади, ни справа, ни слева. Нигде.

Это как?

Я подошел к ближайшей лавочке, уселся и посмотрел на окружающую меня действительность.

Голова закружилась.

У вас никогда не было такого ощущения, как будто вы отстранились от мира и смотрите на него безразличным взглядом наблюдателя? Как будто вокруг вас — сверхреалистичное кино, с трехмерным экраном, живым звуком, полным эффектом присутствия, но при этом вы все равно знаете — это всего лишь кино? Нет? И у меня не было.

До этого момента.

Появилось стойкое — и даже пугающее — ощущение, что я смотрю фильм. А через секунду — и осознание того, отчего мне так кажется.

Все вокруг выглядело, как в фильмах о послевоенном СССР. Брусчатка. Конь с телегой. Круглая тумба с афишами.

Одежда прохожих: мужчины в мешковатых штанах, подпоясанных рубашках навыпуск, в сапогах, в кепках, а кто и в шляпах-борсалино (или федорах?)[3], женщины — в платках и длинных платьях, никто, даже девушки не носит мини. Вообще-то, это можно было бы и раньше заметить, но, признайтесь честно — часто ли вы обращаете внимание на прохожих? В особенности если сами идете куда-то по делам.

Задумчиво тарахтя, мимо меня проехал, поблескивая серыми боками, автомобиль, непохожий ни на что ранее виденное. Хотя, нет — немного похожий на "Волгу" годов этак пятидесятых. Вроде той, которые угонял Деточкин[4]. Но не "Волга", нет, просто общий стиль похож.

Так. Или я сошел с ума или одно из двух.

С другой стороны: сумасшедшие ведь не считают себя сумасшедшими. Они вообще над этим не задумываются, просто уверены, что за ними следят рептилоиды с Нибиру[5] и облучают альфа-бета-гамма-лучами. И даже если они, в смысле, сумасшедшие, увидят посреди улицы натурального рептилоида — они никогда не подумают, что это галлюцинация. А я вот подумал. Значит — я не сумасшедший.

Верно? Верно.

Тогда пойдем дальше.

Что за хрень вокруг творится?

Вокруг творилась вовсе никакая не хрень, а вполне себе мирная и повседневная жизнь. Вот только это была не та жизнь, к которой я привык.

Рассмотрим гипотезу номер два. Случилось то, о чем я читал в… дайте-ка прикинуть… да, пожалуй в паре сотен книг.

Я попал в…

А куда я, собственно говоря, попал?

Надпись над входом"…колхозный рынок" как бы намекает на то, что ожидать появления старого мудрого эльфа, который станет моим наставником, потому что я — Избранный, как-то не приходится. Если и есть в этом мире более несочетаемые понятия, чем "эльфы" и "колхоз", то мне они неизвестны. А вот то, что полностью надпись выглядит как "Раниманский колхозный рынок", ясно говорит, что бежать к Сталину с ноутбуком также бессмысленно. И даже не потому что ноутбука у меня нет. А потому, что город с названием Раниман мне незнаком. И Раниманск — тоже. Отчего можно сделать логичный вывод: Сталина здесь нет. А вот кто есть…

Мой взгляд медленно прошел от входа на рынок вправо. Новенькие дуги… Прислоненные к побеленной стене листы стекла… Семечки… То ли брюква, то ли репа — я не ботаник… Горка желтых слив… Парень со связкой разноцветных галстуков, перекинутых через руку… Лоток с газетами… Желтые, как сливочное масло, бочонки… Куст сирени…

Стоп.

Лоток с газетами.

Я поднялся с лавки и неторопливой походкой человека, который никуда не торопится и прекрасно знает, где находится, двинулся к газетам. Продавцы оживились и начали подманивать потенциального покупателя, авось чего купит.

— А вот дуги! Дуги! — продавец перекинул дугу через шею и подергал за концы, мол, знатный товар, сам бы носил, да деньги нужны.

— Стекло полированное, лавийское! Зеркало не нужно, в стекло будешь смотреться!

То, что разговаривали со мной по-русски — уже радовало. Значит, можно будет договориться. Если меня заметут как подозрительную личность без документов.

— Бери семечки, милок! Соленые!

— Репа! Репа!

А, значит, все-таки репа…

— Парень, купи зябриков!

Кого, простите, купить?

Я приостановился и с любопытством взглянул на предлагаемое. Сливы оказались вовсе не сливами. Неизвестные мне фрукты, немного похожие на помесь лимона, айвы и ручной гранаты: желтые, чуть сморщенные, снизу — круглые, сверху — с продолговатым выступом, из которого торчит плодоножка.