Царство фей

Малявка уже не плакала, наверное, поняла, что бесполезно. Она сидела тихо-тихо, как мышь, даже носом не шмыгала. Только у неё был драный плюшевый медведь, без одного уха, с лапой, которая висела на нитках — и она в этого медведя вцепилась изо всех сил. У неё даже пальцы побелели на косточках, как она сильно вцепилась.

А мне было не во что вцепляться. И орать было глупо. Лысый сказал: «Будешь орать — башку сверну», — и я понял, что он не просто так это говорит. Свернёт. Когда я не хотел с ним ехать, он так меня стукнул, что я выключился, как лампочка. Сейчас голова болит, и шишка на ней.