О нравственных страданиях интеллигенции в текущий политический момент
Линор Горалик
С моим знакомым, литератором Ф., случилась эпилептическая мышь.
Ф. — такой московский человек, представитель состоявшейся интеллигенции. Состоявшаяся интеллигенция — это очень приятные, спокойные люди. Без отчеств, но полным именем — Василий, Николай, Маргарита. Между собой тоже — Степан, Евгений. Пять-восемь тысяч чистыми в месяц, белые зарплаты, в офис не ходим, но работы очень много, очень-очень много. Какой? Ну, всякой. Маленькие арбузики из «Азбуки вкуса». Слушай, у меня вообще-то есть, извини за выражение, продюсерская компания, давай что-нибудь замутим? Мутят хорошо, на уровне телеканала «Культура». Без лизожопства, никакого вот этого шоу-бизнеса вонючего, душа дороже. Семейные дневники, биеннале, триеннале, белые скатерти в «Бонтемпи», пластиковые дужки винтажных очков «как у Брежнева» поблескивают мягкой самоиронией. Бывшая жена — лучшая подруга; дети такие красивые, потому что мы такие вменяемые. Только не смейтесь, но йога — это, правда, очень круто, у нас тренер — бывший квантовый физик, совершенно в своем уме, шестьсот долларов в месяц, прямо на Чистых прудах. Прекрасный способ снять агрессию. Состоявшейся интеллигенции сейчас очень важно снимать агрессию, это не вопрос самочувствия, это вопрос политического самосознания: агрессия — инструмент кровавого режима, а мы должны ей, следовательно, противопоставить... Что? Ну, понятно. Вот архитектор Н. яблоки в этом году не стал на даче обрывать, это как-то семантически жестко: «обрывать яблоки». Ф. приходил на йогу, по дороге домой покупал маленький арбузик, это вместо ужина, мы не ужинаем. Словом, Ф. всегда был настоящим представителем состоявшейся московской интеллигенции, этих прекрасных людей, самых, может быть, приятных людей в Москве. И тут — мышь.