Полгода из жизни капитана Карсавина

Сгустились сумерки. Завьюжило, закружило снежными вихрями по полю. Белое безмолвие, опускаясь окрест, сковало Анну холодом, и непреодолимой тяжестью вдруг навалился сон… Наступила минута, когда, кажется, все рухнуло куда-то в преисподнюю, а на земле словно ничего и не случилось, словно и не было ни этой войны, ни разведэскадрильи, с которой она, младший лейтенант Егорова, летала вот уже несколько месяцев, выполняя боевые задания; словно не было и этого вылета, закончившегося так неудачно. Только вот кто-то все настойчивей и настойчивей будил Анну — она слышала чей-то голос, который уговаривал ее не засыпать, приказывал подняться, и она согласно кивала, а сама лишь плотнее сжималась в комок и все отчетливей видела себя ранним утром в родной деревне, в тепло натопленной избе… Весело потрескивали поленья в печи, сладко сопели во сне братья и сестренки. Было тихо, уютно под крышей отчего дома. И поле вокруг застилось не колючим снегом, а спелыми ржами…