Работа горя

У долгой жизни рядом с литературой не очень много выгод и преимуществ, но есть одно огромное счастье. Ты видишь, как рождаются любимые книги, иначе, чем нормальный читатель. Ему они падают в подол готовым упругим младенцем с полным набором внешних свойств красоты и органов внутреннего смысла. Ты видишь стихотворение за стихотворением, ощущаешь, как робко формируются циклы, растерянно следишь за тем, какой болью и каким трудом, каким несчетным временем даётся каждое из них автору. Это как будто бы медицинское вооруженное зрение, что-то вроде постоянного ультразвукового наблюдения насквозь.

Я впервые прочитал эту книгу в файле с тем названием, которое Вера к ней придумала много лет назад: «Высокое разрешение». Я её именно такой знал давно и ждал её, заранее представляя, как эти два слова отлично подходят к поэтической манере Полозковой, щедрой на узнаваемые детали и экзотические зарисовки, которые можно разглядывать, приближая и удаляя, словно фотографии в журнале с их высоким разрешением, high resolution, и которые только потому существуют, только потому работают, что в каждом из них есть высокое разрешение, разрешение свыше и чуть свысока: поэту разрешение быть, читателю разрешение присвоить эти слова, повторять как свои. И эти три высоких разрешения существуют в двух словах заголовка на равных, просвечивая друг сквозь друга, поворачиваясь то так, то этак.