Седьмое дао дождя

Предпоследний день октября для меня черный уже много лет. В этот день умерла Мама.

На Маму и Папу мне очень повезло. Увы, я был с ними недолго. Папа навсегда ушел, когда мне исполнился 21 год. С Мамой мы расстались в 27.

Один мой коллега, ему 42, представляясь по телефону, всегда добавляет к фамилии окончание — «младший». Отношения у нас сложные. Как-то раз, в сердцах, в три часа ночи, в номере гостиницы в Гамбурге, сидя за телевизором с нехитрым набором разного «стекла», которое непременно сопровождает временно одиноких мужчин в деловых заграничных поездках, я сказал ему — ну что же ты, за сорок уже, а все еще младший. Вот, мол, я — «старший» с двадцати одного. Он взглянул на меня — и остервенел. Десятиминутная сбивчивая речь, вылетевшая на одном дыхании, сводилась к тому, что пока жив его отец, он всегда будет — «младшим». Мы, в общем-то, и не ссорились. На всякий случай, на утро, еще раз помирились — предстоял 600-километровый автоперегон, почти через всю Германию. Ехать вдвоем по автобану в напряженной тишине неуютно. Все забылось. А мне — почему-то — стыдно за свои слова до сих пор. Хотя тоже уже не мальчик.