Сладкий воздух и другие рассказы
В мещанские дома и сараи Останкина хлынула в двадцатые годы всевозможная провинциальная публика. Были среди пришлых евреи тоже. Покинув родимые захолустья, порвав с корнями и укладом, многие из чаявших московской удачи, не рассчитали сил и остались ни с чем, обретя в задворочных жилищах новую неприкаянность.
Баснословное и нелепое тамошнее житье спасают от забвения собранные в этой книге рассказы Асара Эппеля.
Тут он достает перфорированную дольку пустой каймы марочного листа (они в клапане записной книжки, выпрошенные на почте околомарочные эти полоски), потом говорит: «Открой на „бэ“!», потом слюнявит полоску языком и притирает элегантным пальцем в мою записную книжку.
— Вот мы имеем телефон и когда звонить!
На вспухшей от слюнной влаги страничке приклеено:
«Матвей Аркадьевич. Пианист-аккордеонист. Звонить от и до. Спросить Матвея Аркадьевича, музыканта».
С туннельным грохотом приволокся приземистый поезд.
— Накрути мне! Любой репертуар! Как тогда!
За съехавшимися дверями взбудораженные глаза с наливной чернотой. «Не веришь? Но я сказал правду… Ну хорошо… Ну прибавил…»