Тени брошенных вещей

Сгущалась осень. Близорукий сторож товарищества старых садоводов сидел на воздухе. У ног горел костёр, большая золотая саламандра лежала меж поленьев и дремала. Стихийные жильцы всегда при деле. В походном котелке варилась, булькала вода из ручейка. Туда попала нимфия случайно — сердито фыркала; однако, ей кипячение ущербом не грозит — стремительным клубочком пара всегда сумеет вовремя уплыть по воздуху обратно в водоём. Но сторож фырканья не слышал — его внезапный приступ памяти сразил. Бывает, мышеловкой прижимной прихватит пальцы третий и второй неловкому охотнику за мышью. Так с памятью. Но память не отбросишь подальше от себя как мышеловку. Коварная вцепилась — не отпустит. И сторож пойманный сидел, глядел в огонь. Что помнилось ему — уж не узнать: восставшие сожгли сторожку.