А главное - верность... Повесть о Мартыне Лацисе - страница 33

Сейчас в лесу ему тоже казалось: он единственное живое существо на всей земле. Мартын смотрел, как невидимая метла продолжает подметать небо, а в мозгу абзац за абзацем выстраивалась ненабранная прокламация.

Пришел новый вечер, и он опять с верстаткой в руке. Снова медленно, очень медленно ловил литеры. Вчерашний промах учтен. Среди ночи проверил. Да, фразы шли как положено — слева направо. Но… все слова получались слитно: ни малейшего между ними расстояния. Ах ты, боже мой! Даже атеист вспомнил о боге. Вспомнил о боге и о существовании шпонок, металлических прокладок, специально предназначенных, чтобы отделить слово от слова.

Начинай, Мартын, очередную переделку!

За полночь набрал все же половину листовки. Набор лежал на кровати. Сил нет, нужно хоть немного отдохнуть. Мартын присел на край кровати, она скрипнула под тяжестью его тела, весь набор накренился и рассыпался.

Каких только проклятий не обрушил он на свою голову!..

Еще ночь. Еще и еще. И тут нагрянула Элла. 7 июня 1915 года Мартын записал в дневнике:

«Сегодня произошло что-то совсем неожиданное — ко мне домой пришла Элла и сказала:

— Илья говорит, что он дал тебе кое-какие типографские принадлежности. Верни их, от тебя так или иначе ничего не дождешься.

Я был, как говорится, прижат к стенке. Я понимал теперь, что один с этой работой в таких сложных условиях не справлюсь. Не открыть ли Элле свою тайну? Пока я раздумывал, у нее кончилось терпение.

— Почему ты молчишь?

— Потому что ты не знаешь, о чем говоришь. Я подхожу к постели и снимаю покрывало.

— Иди и возьми!

Элла недоуменно подняла близорукие глаза. Затем подошла к постели, вперила взгляд в набранную прокламацию. Я вижу, как ее губы шевелятся, она читает, жду, что будет дальше.

Элла опустила очки на нос, вдруг повернулась и кулаком стукнула меня:

— Я тебе дам, обманывать человека! Я тебе покажу, как обманывать человека!

Ее кулак заходил по моим бокам. Жалея свои ребра, я схватил ее за локти и посадил на пол.

— Какой ты хороший, какой все же ты хороший! Отпусти меня, дай я тебя поцелую, — просила она, уже смеясь.

Но когда я отпустил ее, она начала снова:

— И все-таки ты поганец, настоящий поганец! Целый месяц водил меня за нос. А ты знаешь, что про тебя говорят?

— Знаю… Вчера встретил Зиле, он хотел обойти меня, мол, с ликвидаторами у нас никаких дел.

— А что еще? Помнишь осенние провалы, когда всех арестовали, а ты выкрутился.

— Считают провокатором?

— Ну, вслух не говорят, но думать думают.

— Так это же превосходно! — воскликнул я.

— Что? — вырвалось у Эллы.

— Это ведь поможет замести следы.

Элла минуту помолчала, затем хлопнула меня тяжелой ладонью по плечу:

— Значит, ты все врал?

Вместо ответа я рассмеялся.

— Молодец! — она второй раз хлопнула меня по плечу и поцеловала в лоб. — Ну теперь покажи мне свое оборудование».

«3 июля.

В моей жизни удивительная перемена. Я больше не один под крышей своей комнаты. Через день и даже чаще у меня теперь Элла. В совместной работе проходят дни и ночи. Обычно подобная близость между партийными товарищами переходит в совместную жизнь, если оба несемейные…

Как обстоит дело с нашими отношениями?

Такой вопрос уже назрел, и это кой о чем говорит. Если бы Элла была как другие обычные девушки, тогда не было бы так трудно определить наши взаимоотношения.

И если бы я был тоже как другие парии…

Да, если бы я был как другие.

А тут жизнь взяла и свела вместе двух таких типов».

Не раз Мартын ловил себя на том, что Элла нравится ему. Но не было главного: не было любви.

Элла оказалась отменной помощницей. Вместе дело шло куда быстрей. Каждая новая листовка подымала па ноги московскую охранку. Их печатали не менее двух тысяч, и не было в городе района, где бы они не появлялись. Кругом рыскали шпики. Поди поймай, когда о таинственной типографии знают лишь два человека. Правда, через некоторое время пришлось привлечь третьего. Мартын очень не хотел, но по конспиративным связям начали поступать заказы на листовки из Харькова, Самары, Иваново-Вознесенска и даже Петрограда, — вдвоем не справиться.

И все-таки провокатор пробрался в Тверскую группу. В начале сентября пятнадцатого года арестовали Эллу и еще несколько их товарищей. А 12 сентября взяли и Мартына Лациса.