А главное - верность... Повесть о Мартыне Лацисе - страница 49

В прихожей Мартына встретила миловидная женщина лет тридцати, в капоте с широкими рукавами, из которых выглядывали полные руки с очень белой кожей. Она вопросительно посмотрела на Мартына и чуть улыбнулась.

— Мне стало известно, что Алексей Иванович продает дачу, — повторил Мартын пароль.

Эти слова, казалось, настолько удивили ее, что она недоуменно покачала головой.

— Но Алексей Иванович здесь никогда не жил… Однако это был отзыв, на который он ответил совсем нелогичной фразой:

— Вы правы, меня предупредила Мария Ивановна! — Мария Ивановна была кличка Савинкова.

Женщина протянула руку для поцелуя.

— Александра Алексеевна!

Хотя Мартын заранее решил: никакого наигрыша, быть самим собой, тут он сообразил: офицер не может не быть галантным. И хотя на секунду растерялся, склонил голову и, взяв ее руку, неловко притронулся к ней губами. Подумал: «Первый раз в жизни и кому — контрреволюционерке».

— Подполковник Мартынов.

— Давно не целовали дамам ручки?

— Увы, Александра Алексеевна, давно! И вообще не мастак по этой части.

Из приемной Александра Алексеевна ввела Мартына в гостиную, предложила сесть, но он, извинившись, сказал, что у него, к сожалению, мало времени и он хотел бы встретиться с Алексеем Ивановичем.

— У вас есть возможность подтвердить, что вы непосредственно от Марии Ивановны? — деловым тоном спросила она.

— Есть, но только в том случае, если вы подтвердите, что вам знакома Мария Ивановна.

— С готовностью! Но, как говорится, карты па стол! — она строго посмотрела на него.

Мартын достал бумажник и вынул треугольник.

Александра Алексеевна удовлетворенно кивнула головой и вышла в соседнюю комнату. Вернулась оттуда с другой частью визитной карточки. Приложила ее к треугольнику, все зубцы абсолютно совпали.

— Алексей Иванович! — позвала она.

В гостиную вошел тот самый пожилой мужчина, который встретил Мартына во дворе.

Они представились друг другу, пожали руки, уселись.

Мартын кратко изложил цель своего прибытия: завтра нужно собрать заседание штаба с участием командиров полков и батальонов. Вопреки его ожиданиям, Алексей Иванович согласился беспрекословно. Скорее всего на него подействовал удачно найденный Мартыном тон разговора. Нельзя сказать, что он прямо приказывал, но в то же время в голосе звучала такая непререкаемость, что слова воспринимались как приказ.

Алексей Иванович предложил завтра в восемь вечера собраться у него на даче.

— Ни в коем случае! — возразил Лацис. — Только в городе. Там легко затеряться в уличной толпе, а здесь все на виду.

Возражал он по двум причинам: Алексею Ивановичу следует убедиться, что посланец из Москвы лучше разбирается в конспирации, а кроме того, в самой Казани проще будет взять и препроводить в ЧК более двух десятков человек.

Алексей Иванович пальцами обеих рук взялся за бакенбарды, словно растягивая их, потом кивнул. Подполковник прав: в Казани действительно безопасней.

— Место собрания мне предварительно покажете. В двенадцать сможете?

— Вполне!

— Но не вы. Нас вместе на улицах не должны видеть. Разумнее всего — пусть за мной зайдет хозяин квартиры. И предупредите его, да и всех остальных: чекисты угадывают пас по выправке, по походке — пусть сутулятся, прихрамывают, опираются на палку. Это строжайший наказ Савинкова. Гляньте на меня — я был кадетом, юнкером, столько лет офицер, но стараюсь ходить как старосветский помещик. А мой адъютант… Кстати, я приехал вместе с адъютантом. Он будет со мной на заседании.

Возвращаясь на пароходике, Мартын придирчиво анализировал результат своего визита. Главное ему как будто удалось: договорился о заседании и не вызвал подозрений. Но тут явно повезло. Мог вызвать, несмотря на то что знал пароль, несмотря на то что точно сошлись части визитной карточки. Какой же офицер, будь он даже солдафон из солдафонов, не умеет поцеловать даме ручку? А заговори она с ним по-французски? Выходит, все должен уметь чекист — и ручку поцеловать, и фразу слепить иностранную, и знать литературу, тем более самых модных поэтов. А большинство чекистов — недавние рабочие, значит, нужно учиться, всему учиться… И ему самому прежде всего!