Абхазская повесть - страница 42
- Простите меня, я очень устала.
Не ожидая ответа, она прошла по залу к двери, соединяющей ресторан с холлом гостиницы, и поднялась к себе. Уже на лестнице она услышала за собой шаги.
- Елена Николаевна, подождите! - Обловацкий подошел к ней. - Что вы хотите, ведь пьяные. Что вас расстроило?
- Сергей Яковлевич, я в самом деле устала. Да и зачем мне эти люди? А вы идите к ним. Не беспокойтесь обо мне.
Возвратясь, он услышал громкий смех Жирухина.
- А дамочка с норовом, - сказал лысый грузный человек, обращаясь к Обловацкому. Его звали Михаилом Михайловичем.
Сергей Яковлевич почувствовал отвращение к его масляной физиономии, но, не желая восстанавливать против себя неизвестных ему людей, сдержался и сказал:
- У нее горе.
- Э, знаю я таких, им бы блудить только, - перебил Михаил Михайлович с гаденькой усмешкой. Обловацкий с трудом удержался, чтобы не ударить его по лицу.
- Как проходит ваш отпуск? - спросил его Жирухин, и Сергей Яковлевич был доволен, что можно переменить разговор.
- Не очень организованно и весело. Трагическая судьба одиночки. Я сделал ошибку - надо было поехать в дом отдыха, хотя бы в «Азру».
- Ну, это ерунда. А в общем, верно, негде отдохнуть у нас хорошему человеку.
- Вы хоть окрестности посмотрите. А то уедете, ничего не увидите, а потом будете жалеть. Природа здесь хорошая! - сказал сидевший рядом с Жирухиным человек в белом кителе с отечным лицом и висячим носом.
- А куда вы посоветуете съездить? - обратился к нему Сергей Яковлевич.
- По части туристских маршрутов специалист у нас Александр Семенович. Всю Абхазию как свои пять пальцев знает - ему и карты в руки.
- Откуда ты взял, Василий Сергеевич, что я специалист? - с недовольной гримасой спросил его Жирухин.
- Да ты же излазил все горы.
- Не больше тебя! Но если ты настаиваешь - пожалуйста. Рекомендую, - он повернулся к Обловацкому, - побывать в Гульрипше.
- Нашел, что советовать. Там же каждый второй - туберкулезник, да еще какой - в последней стадии, - со смехом сказал Михаил Михайлович.
- Если рассуждать как ты, то и ехать некуда. В Гульрипше - больные, в Афоне - монахи, в Гудаутах - абхазцы, в гаграх - курортники. Не слушайте их, Сергей Яковлевич! Побывайте в Гульрипше, Афоне, Гаграх. На рассвете, после хорошей пьянки, съездите в Маджарку, съеште там хаши и выпейте маджары. И то и другое - отменное, - советовал Жирухин.
- Ну, а в Афоне что? - спросил Обловацкий.
- Как что? Во-первых, маслины, пища богов и греков, во-вторых, манашеское вино, - он прищелкнул языком, - нектар! Густое, как мед, прозрачное, как стекло, и хмельное, как первый поцелуй девушки!
- Ты ошибся в выборе профессии! Тебе бы быть агентом по распространению вин! - сказал сидевший напротив человек с умными, спокойными глазами.
- Что ж, возможно! Слова «его же и монаси приемлют» мне понятны! Да еще под свеженькую форельку! Мечта! Ты не согласен со мной, Михаил Михайлович? - повернулся к лысому Жирухин.
Тот кивнул головой.
- Вполне!
- Вы аппетитно рассказываете, Александр Семенович, - заметил Обловацкий. - Обязательно съезжу в Афон. Ну, а в Гульрипше что?
- Что рассказать вам о Гульрипше? Хоть вас и напугали туберкулезниками, но посмотреть советую санаторий. У него интересная история.
- Расскажите! - попросил Сергей Яковлевич.
- Некий богатый помещик Смецкой - он жив и сейчас, живет в Синопе, получает персональную пенсию, - до революции на свои средства построил огромное здание, оборудовал новейшей по тем временам аппаратурой и подарил это хозяйство неимущим студентам, больным туберкулезом. До революции это было лучшее лечебное учреждение России. Да и сейчас одно из первых. Построено на горе, лицом к морю. Прикрыто от северных холодных ветров горами. В самые жаркие дни здесь прохладно, а если вы останетесь здесь на лето и осень, убедитесь, как жарко в Сухуме. Посмотреть стоит! Неужели Константиниди, этот идолопоклонник, не рассказал вам о Гульрипше?
- Нет! Ни слова. Что же еще посмотреть?
- Александр Семенович! Расскажи о Каманах, помнишь, что говорили нам старики? - напомнил лысый.
- Каманы? Что ж, стоит съездить и туда. Когда-то, давным-давно, там был город и, как в каждом приличном городе, храм. Местные аборигены утверждают, что именно здесь умер и похоронен Иоанн Златоуст. Надеюсь, вы слышали о таком? - спросил Жирухин иронически.