Адмирал Лазарев - страница 37
18 января 1820 года Беллинсгаузен сделал в своем журнале следующую запись: «Пользуясь безветрием и ясным днем с помощью телеграфа (флажкового. — И, Р.) мы пригласили к обеду со шлюпа «Мирного» Лазарева и всех от должности свободных офицеров; они прибыли в час пополудни и не ранее 11 часов вечера возвратились на «Мирный».
<…> Лазарев между прочим донес мне, что 9-го числа января в половине третьего часа утра, когда проходил в тесноте между полями льдов и мелкими плавающими льдинами, шлюп набежал на довольно большую низменную льдину и ударился так сильно, что все выбежали на верх. Последствием сего удара было, что у форштевня под водою выломало греф[25] около четырех футов длиною и в один фут толщиною. Таковой удар, вероятно, устрашит и самых смелых.
<…> Мы проводили сей день в дружеской беседе, рассказывая об опасностях и приключениях после последнего нашего свидания и совершенно забывая, что находимся в стране никем не обитаемой, кроме китов, пингвинов и бурных птиц, в стране, в которой почти беспрерывно господствуют густые туманы и часто выпадающие снеги»>{111}.
Встретив сплошные льды, «Восток» и «Мирный» пошли на север, потом на северо-восток и 19 января вновь направились к югу.
Беллинсгаузен пишет: «<…> Я решил идти прямо на юг, до совершенной невозможности простирать плавание далее, потом возвратиться в средние широты; там уже при известных западных ветрах перейти более по долготе к востоку и вновь обратиться в большие широты»>{112}.
Вторично экспедиция находилась вплотную к ледяному материку 21 января, вновь достигнув южной широты 69°25′.
У Беллинсгаузена читаем:
Обозревая пространство сего поля на восток, юг и запад, мы не могли видеть пределов оного; конечно, поле было продолжением того, которое видели в пасмурную погоду 16 января, но по причине мрачности и снега хорошенько рассмотреть не могли.
В сем месте уже не было никакой возможности продолжать путь далее на юг. Мы находились в широте южной 69°25′ и долготе 1°11′ западной>{113}.
В этой связи большой интерес представляет свидетельство участников плавания советской китобойной антарктической флотилии «Слава», находившейся 20 марта 1948 года в точке с теми же координатами, которые указаны Беллинсгаузеном в описании им того, что он наблюдал 21 января 1820 года: «Мы имели прекрасные условия видимости при ясном небе и отчетливо видели все побережье и горные вершины в глубине континента на расстояние 50–70 миль по пеленгам 192°и 200°из этой точки. Когда здесь же находился Беллинсгаузен, то дальность видимости была чрезвычайно ограниченная и он не мог наблюдать и обозревать горных вершин, находящихся к югу и юго-западу. Описываемые Беллинсгаузеном бугристые льды, простиравшиеся с запада на восток в этом районе, вполне соответствуют форме рельефа береговой полосы Земли Принцессы Марты»>{114}.
Следующий раз экспедиция находилась очень близко от материка Антарктиды в период с 1 по 7 февраля у нынешнего Берега Принцессы Астрид. Это было пятое «покушение». И на этот раз русские мореплаватели, несомненно, вновь увидели берег.
Вот как это было, согласно записям Беллинсгаузена от 5 февраля:
Перед полднем усмотренный с салинга к югу лед через час виден был с баку отдельными ледяными островами. <…> Наконец в четверть четвертого часа пополудни увидели множество больших, плоских, высоких ледяных островов, затертых плавающими мелкими льдами и местами один на другом лежащими. Льды к SSW примыкаются к льду гористому, твердо стоящему; закраины оного были перпендикулярны и образовали заливы, а поверхность возвышалась отлого к югу, на расстояние, пределов которого мы не могли видеть с салинга…
Видя ледяные острова, поверхностью и краями сходные с поверхностью и краями большого вышеупомянутого льда, пред нами находящегося, мы заключили, что сии ледяные громады и все подобные льды, от собственной своей тяжести или других физических причин, отделились от матерого берега, ветрами отнесенные, плавают по пространству Ледовитого Южного океана>{115}.
То, что увидели наши мореплаватели, было вполне достаточным, чтобы считать главную задачу экспедиции выполненной. Они, безусловно, видели берег, покрытый льдом, гористый и необозримый, близкий, но пока недостижимый. Но они на этом не остановились.