Адмирал Лазарев - страница 51
Однако, несмотря на все усилия и высокое искусство кораблевождения, участники русской экспедиции не смогли высадиться на его берег, и в этом просматривается определенная закономерность, присущая всем попыткам достичь скованной льдами земли на парусных судах. Тому есть объективные причины, и главная из них связана с особенностью формирования погодных условий в прибрежной зоне Антарктиды, из-за чего Беллинсгаузен и Лазарев, а также другие мореплаватели после них испытывали затруднения в опознании берега, находясь рядом с ним.
Вот что пишет по этому поводу Дебенхэм: «Причина заключается в эффекте ветров и создаваемых ими погодных условий, что особенно важно в отношении парусных судов. Когда в этих широтах ветер дует с севера, помогая кораблю продвигаться к югу, он неизменно становится причиной туманной и снежной погоды, что не позволяет увидеть землю. Когда же, наоборот, южные и восточные ветры ведут к установлению ясной погоды, они препятствуют парусным судам идти к югу и гонят от берега рыхлый лед, не давая возможности кораблям подойти ближе к берегу»>{161}.
И не случайно, что первым судном, с борта которого людям удалось высадиться на антарктический берег, стал пароход.
Другая причина, препятствующая распознаванию близости берега Южного материка методом промера глубин, доступным для мореплавателей того времени, заключается, по мнению Дебенхэма, в том, что континентальный шельф Антарктиды простирается до глубины более 300 метров, что примерно в два раза больше, чем глубина шельфа почти всех континентов, находящихся в умеренных и тропических широтах. Но даже если бы участникам экспедиции Беллинсгаузена удалось нащупать дно, они вряд ли бы сумели правильно интерпретировать полученные результаты и это никак не помогло бы им в доказательстве того, что они видели и открыли миру новый материк, поскольку понятия шельфа в то время не существовало.
Вскоре после завершения плавания шлюпов «Восток» и «Мирный» к Южному полюсу в поисках новых земель и районов промысла животных, населяющих южные моря и острова, устремились английские, американские, французские корабли. А некоторые из них побывали в тех водах практически в одно время с русскими судами. Разгорались международные споры о том, кто первый открыл Антарктиду.
А что же происходило с приоритетом русских? Самым интересным в этой схватке за право называться первооткрывателем Антарктиды явилось то, что о русской экспедиции и добытых ею доказательствах существования Южного континента долгое время никем в Европе и Америке не было сказано ни слова. И в этом поначалу не было чьей-либо вины или предвзятости со стороны представителей конкурирующих держав.
Лишь через 20 лет первая иностранная (английская) экспедиция во главе с Джеймсом Россом, направленная в Антарктику, сумела повторить и даже в чем-то превзойти результат русских мореплавателей, открыв 11 января 1841 года остров Посешн (71°52′ ю.ш., 171°12′ в.д.). По этому поводу Росс, при описании гористого рельефа острова, отметил: «<…> Эти горы, оказавшиеся на нашем пути, вернули Англии честь открытия самой южной известной земли, честь, которая была доблестно завоевана бесстрашным Беллинсгаузеном и в течение более 20 лет оставалась за русскими»>{162}.
Но эти слова английского моряка, знавшего об открытиях русской экспедиции, были скорее исключением на фоне почти полного отсутствия информации о ней в Европе.
Добавим, что в словах Росса отсутствовало указание на то, что русские в ходе плавания обнаружили южный континент и дали его описание. Акцент сделан лишь на том, что англичане превзошли достижение экспедиции Беллинсгаузена — Лазарева.
К сожалению, за пределами России о результатах плавания Беллинсгаузена в течение без малого 50 лет после его завершения не было известно широкому кругу ученых и моряков. И причин тому несколько. Во-первых, в 1825 году скончался император Александр I, проявлявший живейший интерес к первой русской экспедиции к Южному полюсу, который, однако, в последние годы жизни все меньше занимался государственными делами. А подготовленный Ф. Ф. Беллинсгаузеном отчет о результатах плавания в Антарктиду, который предлагалось издать за государственный счет, так и не получил высочайшего одобрения.