Акбузат - страница 10

Сжала губы старуха, сказала она Хаубану:

— С недоверчивым тайной делиться — все равно что грех на душу брать. С трусливым тайной делиться — свою голову под обух подставлять! За руку возьму — сердце правду тебе расскажет, коснусь твоих ног — путь сам собой для тебя откроется. Если же словами обо всем тебе поведаю — падишах водный язык мне язык.

Задумался тогда Хаубан, так и стоял, не ведая, что делать. Тут вдалеке показалась Наркас. Увидав ее, старуха скрылась из глаз.

Взволнованно подошла Наркас к Хаубану, обратила к нему свое прекрасное лицо, глянула прямо в глаза:

— Идем со мной, егет, отец мой ждет тебя в гости — один, в своем дворце.

Когда он место тебе предложит, сядь справа от него, когда питье предложит — прими левой рукой. Когда отец тебе еду поднесет — возьми двумя руками, когда отец нож тебе подаст, возьми в правую руку. Улыбнется он, взглянув на тебя, — сощурь правый глаз, вытянет ногу — сиди, руки на груди скрестив. Когда отец с места встанет — приляг на правый бок, когда за меч возьмется — ковыряй у себя в зубах. Когда отец руки протянет к тебе — откинься назад. Тогда дворец задрожит, но ты не бойся, улыбайся, словно ничего не случилось.

Если все это исполнишь, и ты, и Айхылу — окажетесь на родной земле.

Не дослушал ее Хаубан, перебил Наркас, стал спрашивать:

— Что все это значит? В чем тут секрет? Можно ли его узнать у тебя? Или в этом дворце таков издревле обычай?

Услышала этот вопрос Наркас, изменилась в лице, пристально посмотрела на Хаубана. Из глаз ее полились слезы. Обняла она Хаубана, поцеловала. И нашел тогда на него крепкий сон.

Встало ранним утром солнце, осветило берег озера Шульген. Упали его лучи на батыр, что спал на траве. Проснулся Хаубан, вскочил на ноги, стал протирать глаза. Что такое? Нет ни дворца, ни Наркас, он один на берегу озера. Может быть, все было только сном? Посмотрел тут Хаубан по сторонам и увидел Акбузата, что стоял на берегу озера, прядая ушами, а рядом с ним сидела на траве Айхылу.

Удивился тогда Хаубан, подумал: «Наркас, видимо, обиделась на меня, не повела к своему отцу. Но как тут появилась эта девушка? А Акбузат, я ведь не вызывал его, подпалив волос!»

Пока стоял растерянно Хаубан, к нему подошел Акбузат и сказал сурово:

— Если бы ты не расспрашивал Наркас, открыл бы главный дворец, с престола свергнул падишаха и сам бы стал владыкой озера, с красавицей Наркас свадьбу сыграл.

А если бы руку старухе подал, опознал бы родную мать. Разрешил бы ей ногу поцеловать — узнал бы тайну гибели своего отца, но с красавицей Айхылу разлучился бы навеки.

Удивился этим словам Хаубан, так и не поняв, в чем тут дело, стал расспрашивать Акбузата. Сказал ему тогда великий тулпар, раздувая ноздри:

— Если ты муж, способный сесть на меня, рот не разевай на всякую диковину, чтобы ветер не забрался тебе за пазуху! Бдительным будь, внимательным, не будь разиней, что смотрит по сторонам, раскрыв рот! Не думай, что у милой, которую любишь, душа открыта перед тобой. Обидится — станет тебе чужой, ввергнет тебя в огонь.

Услышала эти слова Айхылу, опечалилась сильно, однако не подала виду. Тут Хаубан поправил поводья, вскочил на Акбузата, уселся поудобнее и подозвал к себе Айхылу. Взял он ее к себе в седло, и вот так все трое они отправились во дворец Масем-хана.

Ехали они через горы и леса, страшные реки и озера миновали. Когда невдалеке показался дворец Масем-хана, остановил Хаубан своего волшебного тулпара, спросил Айхылу:

— Вместе войдем во дворец твоего отца или поврозь?

Ответила ему Айхылу:

— Егет, растеряна я, до сих пор не могу поверить своим глазам. Неужели я спасена? Это не укладывается у меня в голове, даже не знаю, как тебе ответить. Если отойду в сторону от тебя хотя на вершок, думая, что враг снова захватит меня, буду снова бояться за себя. А если скажу: «Пойдем вместе», боюсь, подумают, что ты и есть мой похититель…

Ответил ей тогда Хаубан:

— Пока цела моя голова, враг тебя не захватит снова. Если вместе пойдем к твоему отцу, он не посмеет нас обвинить.