Аласдэр - страница 13

Лео нервно облизал пересохшие губы. Инстинктивно он чувствовал, что ему следовало бы бояться этого мужчину, который почти две недели удерживал его взаперти. Но продолжая смотреть, Лео чувствовал, что его тело реагировало совершенно иначе.

«Остановись! — уговаривал он себя. — Чейпел, перестань думать членом! Его божественная сексуальность ни хрена не значит. Он плохой».

Но тело не слушалось.

Взгляд Лео скользнул ниже и задержался на носе классической римской формы, пропорции которого идеально сочетались с лицом мужчины. Высокие скулы, что могли придать женственности любому лицу, но никак не этому, довершали и без того великолепный облик. Губы были именно такими, какими их, по представлению Лео, мог сотворить дьявол в попытке искусить ничтожного человека и подтолкнуть к греху. Нижняя губа мужчины была полной и пухлой, а верхняя — изогнутой; щетина, повторяя линию подбородка и верхней губы, прекрасно подчёркивала их форму, и Лео слишком отчётливо ощутил возникшее не к месту желание.

— Человек, ты решил со мной не разговаривать? Или тебе нужно ещё немного времени определиться: ты хочешь беседовать или желаешь чего-то другого?

Моргнув, Лео выдернул себя из похожего на транс состояния. Потом вздёрнул подбородок и заставил себя заговорить впервые за последние дни.

— Кто ты? Что тебе нужно? — А затем решил задать вопрос первостепенной важности: — Ты сделаешь мне больно?

Взгляд, пригвоздивший его к стене, даже не дрогнул.

— Интересный вопрос. Пару дней назад я бы сказал, что таково стечение обстоятельств. Но с тех пор кое-что изменилось.

— В каком смысле? — спросил Лео, прекрасно понимая, что на вопрос, касавшийся его жизни и здоровья, ему не ответили. — Ничего не понимаю.

Мужчина склонил голову набок, и его тёмные волосы, попав в свет свечей, заблестели медью.

— Ты не помнишь, file mou?

Не задумавшись, Лео произнёс:

— Перестань меня так называть.

— Как называть?

— Мой друг, — сказал он. — Мы не друзья. Я даже не знаю, кто ты, и зачем я здесь. — Из-за накатившей волны паники голос стал громче.

— Ты понимаешь греческий?

Лео прикусил нижнюю губу, поняв, что сболтнул лишнего. Ответ был явно неверным, потому что холодная рука точным, хорошо отработанным движением, словно плетью, сжала его горло и, без усилий оторвав от пола, потащила вперёд. Болтая ногами и судорожно втягивая воздух, Лео молотил вытянутыми руками и пытался высвободиться из неослабевавшей хватки.

— Я задал тебе вопрос, человек. Отвечай!

Лицо, которым Лео восхищался минуту назад, начало меняться: лоб покрылся морщинами, глаза смотрели с подозрением. Сверкнув белыми зубами, вампир презрительно ухмыльнулся. Приподнятая верхняя губа открыла два страшных и острых клыка. В мгновение ока создание совершенной красоты превратилось в смертельное чудовище, и Лео в ужасе вспомнил.

Всё было правдой.

Ночной кошмар, который Лео считал иллюзией, на самом деле ею не был. Вампир действительно его преследовал и напал на него. Этот самый вампир. И пристально всматриваясь в открытые глаза существа, что удерживало его между небом и землёй, Лео понял: то, что он сделает в следующую минуту, либо сохранит ему жизнь, либо обречёт на верную смерть.

Со чувством удивительной смелости, появившейся совершенно не к месту, Лео ответил:

— Нет.

Без предупреждения рука, державшая Лео за шею, швырнула его через всю комнату. Парень упал на пол. Пламя свечей погасло, погружая всё в темноту. И прежде чем он смог встать на ноги, уха коснулось тёплое дыхание:

— Ответ неверный.

Некуда было спрятаться от ночного кошмара, который сейчас склонился к Лео, взял пальцами за подбородок и повернул лицом к себе. В кромешной тьме зелёные глаза блестели, зубы отсвечивали белизной, и в этот момент Лео мог думать лишь о том, каким прекрасным был вампир в своей жестокости.

В воздухе что-то изменилось, и Аласдэр немедленно отреагировал на эмоцию. Страх, возникший, когда парень вспомнил Аласдэра, исчез, и вместо него появилось куда более интересное чувство… хм… им можно будет воспользоваться позже.

Аласдэр высунул язык, облизнул верхнюю губу, открыв опасные зубы, и обнаружил, что смотревший на него парень не был испуган. Он был возбуждён.