Алладин против кардинала - страница 11

Жасмин содрогнулась, услышав рассказ Федерико. Видно было, что ей ужасно жаль эту бедную девушку, ставшую жертвой злого навета.

– А что стало потом с женихом? Он достался этой мерзкой клеветнице? – спросила она.

– Ни в коем случае! Не забывай, что город у нас хоть и большой, но скрыть здесь ничего невозможно. Кое-кто из соседей видел, как злодейка кралась ночью к дому своей соперницы, а большинство просто догадывались, чьих рук это дело. Но разве солдатам Грана что-нибудь докажешь? Конечно, узнал об этом и тот парень. Он своими руками чуть не задушил виновницу ареста. Люди, оказавшиеся рядом, еле оттащили разъяренного жениха.

– Может быть, мы и эту девушку спасем из башни? – задумчиво спросила Жасмин. – И еще много невиновных.

Федерико помолчал и сказал:

– Жасмин, ты должна быть осторожна. Ты ведь такая красивая. Неровен час кому-нибудь приглянешься. А если отвергнешь ухажера или найдется соперница, можешь сама стать жертвой наговора.

– Не волнуйтесь, Федерико! – засмеялась Жасмин. – Я буду тише воды и ниже травы. А еще лучше...

Жасмин встала и прошла по комнате, сильно прихрамывая и даже подтаскивая одну ногу.

– Ну, как? – довольно спросила она. – Здорово я придумала?

– Лучше не бывает, – живо отозвался Алладин. – Вот если бы ты еще лицо вымазала сажей да волосы подстригла...

– Тогда меня никто не возьмет на работу в замок кардинала, – возразила Жасмин. – А мне так хочется проучить этого ужасного Грана.

После ужина Диего предложил всем перебраться к нему в дом. Он справедливо считал, что у Федерико оставаться слишком опасно. Ведь шпионы кардинала наверняка рыщут по городу и еще не раз заглянут сюда. Самое разумное – с наступлением темноты перелезть через боковые окна в новое убежище. Друзья так и сделали. Теперь они ждали, когда с улиц исчезнут последние прохожие, чтобы раскрутить коврик и отправиться в сторону Дардиллии.

А что же происходило в саду под апельсиновыми деревьями? Неужели Абу и Яго смирились с тем, что потеряли своих друзей, и решили спокойно сидеть дома? Конечно, нет!

Правда, они не сразу принялись искать выход из положения. Поначалу была устроена перебранка. Нет слов, Абу и только Абу была виновата в случившемся, но она ни за что не хотела признать это.

– Ну ешь, ешь теперь эти бананы, к которым ты так неслась, сломя голову! – ворчал Яго. – Если бы на тебе была хоть какая-нибудь одежонка, я бы высыпал тебе эти фрукты за шиворот!

– Тебе всегда недоставало хороших манер, – пищала Абу, при этом показывая попугаю язык.

Тот хватался за голову и начинал ходить взад-вперед по перилам балкона, приговаривая:

– Я потратил на это невежественное создание столько сил! Я научил обезьяну разговаривать, хотя одно небо знает, чего мне это стоило. Еще бы! Научить говорить существо, которое только для того и создано, чтобы бегать по деревьям и корчить рожи!.. Какой я глупец! Если бы я не занимался с тобой развитием речи, то не слышал бы сейчас всех этих гнусных препирательств.

– Ты научил меня разговаривать только потому, что тебе не с кем было общаться, – заявила Абу. – Оттого, что никто не хотел иметь дела с таким грубияном и зазнайкой!

– А вот мы сейчас у Джина спросим, кто из нас зазнайка! – насупился попугай. – Пусть он нас рассудит!

С этими словами Яго принялся усиленно тереть лампу. Джин не заставил себя долго ждать. Его довольная физиономия моментально высунулась из лампы.

– Слушаю и повинуюсь, мой господин, – по привычке рявкнул Джин, еще не замечая, что его хозяина и близко нет.

– Здорово! – ответил Яго, помахав крылом.

– Это еще что за новости? – спросил удивленный Джин. – С каких это пор ты стал мной распоряжаться?

– Ты понимаешь, какое дело, дружище, – начал Яго, прохаживаясь возле лампы, – Алладин и Жасмин умчались вместе с Федерико на его машине времени. Они решили во что бы то ни стало вызволить из башни дочь ученого и отправились в прошлое. Однако вот это прожорливое существо, – Яго кивнул в сторону Абу, – в самый ответственный момент решило насладиться вкусом пальмовых плодов. Я, естественно, рванулся за ней, чтобы водворить на место или хотя бы отобрать тебя, то есть лампу. Но тут машина Федерико сработала, и мы остались стоять вдвоем в саду с разинутыми ртами.