Ангел страха. Сборник рассказов - страница 3

— Сомневаюсь… Впрочем, не в том дело. Так она видела?

— Видела, видела!.. Говорит: полосатый.

— Мм… «полосатый»…

— Разве они не бывают полосатые?

— Мм… Как вам сказать? Могут, хотя… Конечно бывают и полосатые, но… Meles vulgaris… Барсук обыкновенный… Они живут повсеместно в Европе и северной части Азии…

— Они кусаются?

— Глупо!

Володе было очень совестно, что он не мог припомнить, полосатые барсуки или неполосатые.

Он сердито собрал коллекции и ушел к себе в комнату.

— Ах, черт! — бормотал он. — С какой стати выдумали, что он полосатый? Кто это полосатый? Гиена полосатая… Раз! Hiaena striata… Еще кто полосатый?

Он достал зоологический атлас и стал его перелистывать.

— Вот он meles vulgaris! Какой же он, к черту, полосатый? Просто голова местами белая!..

— Володя! Володя! — раздалось за дверью. — Огородникова Саша пришла.

Володя поспешно закрыл атлас и крикнул:

— А, барсук! Сейчас мы его допросим…

За дверью засмеялись Володиной остроте.

— Ну, где ж он, полосатый барсук? — насмешливо спросил он, выходя из комнаты.

Перед ним стояла высокая стройная девушка, стыдливо потупив глаза в землю. Он сразу узнал в ней Сашу, неуклюжую, долговязую девочку, которая носила к ним клубнику; но теперь перед ним стояло, действительно, очаровательное создание, такое легкое, такое хрупкое, с длинными узкими и совершенно черными глазами, блиставшими по временам, когда она взглядывала на него, изумленьем и смутной тревогой; ото всей ее фигуры веяло деревенской дикостью и тою свободною грацией, которую обитатель лесов и полей невольно перенимает у зверя и птицы.

Приготовленное восклицание: «А, барсук!» замерло у него на устах, и он, стараясь скрыть овладевшее им смущение, пробормотал:

— Так… вы… говорите, видели? Здравствуйте, Саша!.. А она и впрямь похорошела! — добавил он развязно, обращаясь в сторону террасы, где кто-то звенел посудой.

Саша покраснела. Дети обступили их и смотрели на них обоих с любопытством.

— Так полосатый?

— Полосатый-с.

Она подняла на него опять свои глаза, длинные, горевшие черным блеском сквозь прищуренные веки.

«Глаза чертовски хороши!» — сказал Володя про себя и в свою очередь в смущении потупился.

— Барсуки не бывают полосатые, — заметил он менторским тоном, — у них только на голове и шее такие темные пятна.

— Так точно-с… вроде как полосы-с… Я его в овсах подстерегла… Потом в оврагах два раза видела: идет ровно поросеночек трюкает…

Саша хихикнула и в виде извинения себе добавила:

— Будет вам, барышня! Все смешат… Я люблю зверей…

Девочки захихикали, и Саша, окончательно переконфузившись, сказала:

— Я, барин, пойду…

— Постойте…. А вы когда его видели?

— Они-с больше по зорям от себя вылазиют…

— А вы меня проводите на это место?

Саша посмотрела на него блестящими глазами.

— Пожалуйте… Только вы, барин, в него не стреляйте…

— Что ж так?

— Он добрый; от него у нас вреда никому…. Это вот лисы-с, — те кур таскают, а за барсуком ничего такого, никаких таких провинностев… Уж вы, пожалуйста, барин.

— Вот глупости!

Ему нравилось казаться неумолимым.

— А на што он вам, барин? Его не едят…

— Ну, этого тебе не понять! Не хочешь показывать, ребята на деревне покажут.

Она вспыхнула.

— Что ж, я все равно покажу.

— В таком случае, я только ружье захвачу…

— Вы ступайте, барин, к огородам, — сказала Саша, — а я тут кругом обегу.

Он кивнул головой в знак согласия и пошел доставать ружье. Образ девушки с черными узкими глазами, высокой и стройной, стоял перед ним. «А на што он вам, барин?» — вспоминалось ему.

«Испугалась!» — подумал он и самодовольно усмехнулся.

— Ты куда? — спросила Володю его мать Раиса Васильевна, когда он вышел с ружьем за плечами. — Ого, уже и на охоту!

Узнав, что Саша вызвалась провожать Володю к барсучьей норе, Раиса Васильевна выразила удивление.

— Такая сердобольная к зверям! Ай, да Саша! Что это с ней сделалось?

— Какая это ее муха укусила? — сказал меньшой, Сережа, пятилетний карапузик.

Все засмеялись.

Сопровождаемый целою гурьбою детей, Володя спустился с террасы.

— Вы куда? — крикнул он им.

Он не отдавал себе ясного отчета, почему, но ему не хотелось, чтобы дети следили за ним по пятам.