Античный анекдот - страница 10
— Конечно! — живо откликнулся он. — Если бы мудрецы не влюблялись, то не существовало бы на свете людей, более несчастных, нежели красавицы. Ведь тогда их любили бы одни дураки!
Один эретрийский юноша долго посещал в Афинах философскую школу, основанную Зеноном Китийским, — школу стоиков. Наконец он возвратился на родину. Расспросам не было конца. Но самым главным оказался для парня отцовский вопрос:
— Чему же ты там научился за такие большие деньги?
Ответ последовал уклончивый:
— Скоро покажу.
Ждать действительно пришлось недолго. Вскоре, за какую-то провинность, отец крепко избил сына, а тот, наученный философом-стоиком, не издал ни малейшего стона.
Царь Антигон Гонат после пьяной ночи явился к Зенону. Дыша в лицо философу винными парами, царь стал говорить, как он любит философию и лично Зенона.
— Слушай, я исполню любую твою просьбу! Говори скорей!
Философ на это:
— Постарайся, царь, чтобы тебя поскорее вырвало!
Философ Зенон, уходя после занятий в афинской Пестрой стое[10], на виду у своих учеников споткнулся о камень, упал и сломал себе палец. Будучи весьма преклонного возраста, он постучал о землю здоровой рукою и произнес:
— Иду! Иду! Чего зовешь?
Эти слова, из какого-то известного тогда поэтического произведения, были его последними словами на земле.
Царь Антигон, чтобы испытать философа Персея Китийского, ученика Зенона, сообщил ему страшную весть:
— Твое имение разграблено врагами!
Персей помрачнел и не мог произнести ни слова. После длительного молчания царь, наконец, улыбнулся:
— Теперь ты сам видишь: богатство — вещь не безразличная!
Клеанф, ученик Зенона, утверждал, что по одному виду может определить нрав человека.
Несколько молодых бездельников привели к нему женоподобного развратника, который долго просидел у себя в деревне, и стали спрашивать:
— Какого нрава этот парень?
Клеанф долго смотрел на приведенного. Наконец, сказал:
— Это бабень!
Один афинянин советовался с Клеанфом:
— Кому бы поручить воспитание моего сына?
Клеанф ответил не задумываясь:
— Мне! Ведь если бы я считал, что есть на свете какой-то воспитатель лучше меня, я бы сам пошел к нему на воспитание!
Хрисипп, ученик Клеанфа, сколько бы ни пил вина, всегда оставался при светлом уме.
— У него пьянеют только ноги! — твердила гостям его рабыня. — Встать он, конечно, не может!
Антисфен, ученик Сократа, основоположник кинической школы, постоянно слышал обещания одного приезжего юноши:
— Я награжу тебя достойно, как только в Афины прибудет мой корабль с сушеной рыбой!
Однажды, устав от подобных обещаний, Антисфен, взяв пустой мешок, потащил юношу с собою в хлебную лавку. Набив мешок хлебом, философ бросил через плечо весьма озадаченной торговке:
— За все тебе заплатит этот юноша, мой ученик, как только в Афины прибудет его корабль с сушеной рыбой!
— Чем это ты так гордишься, Антисфен?
— Богатством.
— О, значит — у тебя много денег?
— Клянусь богами — ни обола[11]!
— Тогда у тебя много земли?
— Пожалуй, атлету хватило бы, чтобы натереться ею перед состязанием!
— О, где же тогда твое богатство?
— Богатство человека — в его душе!
Кто-то принялся усиленно хвалить роскошь, и Антисфен вознегодовал:
— Пусть дети наших врагов живут в роскоши!
Когда Антисфен встречал роскошно одетую женщину, он тотчас отправлялся к ней домой и требовал от ее мужа:
— Ну-ка, выводи своего боевого коня и показывай свое оружие!
Если у мужа имелось и то, и другое, Антисфен вроде бы успокаивался:
— Что ж, пускай твоя жена наряжается, как ей хочется. У тебя есть для нее надежная защита!
Если же у мужа не было ничего такого, Антисфен кричал:
— Безумный! Заставь ее немедленно снять с себя все украшения и наряды!
Когда какой-то наглец дал Антисфену пощечину, Антисфен написал у себя на лбу, словно на каменной статуе, имя своего обидчика, — чтобы разоблачить его перед всеми людьми.
Антисфена спросили:
— Какую девушку лучше взять в жены?
Он ответил:
— Красивая станет общим достоянием, некрасивая — наказанием своему мужу!
Один из учеников пожаловался Антисфену:
— Учитель! Я потерял все свои записи. Там было собрано все, что я слышал от тебя!