Аппарат - страница 38

Черненко, похоже, читал его мысли и прекрасно понимал тревоги Горбачева. Тут не требовался хитроумный расчет. И он решил не поступать с ним так, как совсем недавно с ним самим поступил Андропов. Он доверил ему и настоял на этом — что гораздо труднее! — второй по значимости пост в партии. Отныне и до самой смерти Горбачев станет правой рукой Черненко, тем самым предопределялась будущая судьба Горбачева — ему открывалась зеленая трасса вверх до будущего Президентского кресла всего СССР!

Многие потом с удивлением припоминали, что Горбачев при Черненко продолжал успешно делать карьеру и ему никто не чинил препятствий. Припоминали и удивлялись, как это за столь короткий промежуток времени превратить противника более сильного, молодого и энергичного конкурента в сподвижника, помощника, коллегу…

Этому искусству Черненко учился всю жизнь в школе… Нет, не в школе, а в институте, университете, академии АППАРАТНОЙ РАБОТЫ!

Самому Горбачеву, к сожалению, этого искусства впоследствии не хватило…

Как известно, на похороны съезжаются гости — все больше иностранные. При этом жмут ручку «новому кремлевскому хозяину» и, навострив глазки, пытаются в нем разглядеть нечто такое, что поможет контактам на международном уровне.

Черненко принимал соболезнования…

Вице-президент США — Джордж Буш, Премьер-министр Великобритании — Маргарет Тэтчер, Пертиньи — из Италии, Индира Ганди и многие, многие другие были в эти дни в Москве. Иронии в глазах людей столь высокого ранга не бывает, не предусматривается дипломатическим этикетом, но Черненко эту иронию как бы чувствовал нутром. Он переживал, что уже не молод, понимал, что не очень здоров, допускал, что есть кандидаты в генеральные секретари куда энергичнее его…

Смотреть на него в эти дни было нелегко — подготовка к каждой такой встрече напоминала долгое прихорашивание модника перед зеркалом. Зеркала, конечно, не было! Но Черненко перед каждым выходом к иностранному гостю мобилизовал внутренние запасы бодрости, приосанивался, изо всех сил старался показать себя всемогущим лидером.

За очень короткий промежуток времени ему пришлось «приосаниться» более 100 раз! Ровно столько, сколько было бесед и встреч с иностранными лидерами…

Мне же пришлось «приосаниться» чуть позже. Черненко требовал подробнейшие отчеты и анализы зарубежной прессы: кто что про него сказал? Кто что про него написал? Кто что из журналистской братии успел подметить?

К счастью, в начале 1984 года еще никто не усомнился в том, что у Черненко хватает сил для генсекства. Более того, во многих газетах писалось, что нужно считаться не только с тем или иным лидером СССР, а с самим государством, которое занимает огромную часть земного шара и при этом неплохо вооружено.

Джордж Буш, например, обнаружил у Черненко потенциал сильного лидера и чувство юмора. Интересно, что ему сказал Черненко такого смешного? Не знаю…

Маргарет Тэтчер увидела в новом генсеке и руководителе СССР отсутствие враждебности к Западу и умение логично излагать трудную советскую позицию… Ох, уж этот английский этикет — «отсутствие враждебности»… Что он ее за локоть укусить должен был или гранату из ящика стола извлечь? Но ничего не попишешь — первая Леди Великобритании заметила «миролюбивость»!

Канцлер ФРГ Гельмут Коль охарактеризовал Черненко, как человека вполне откровенного, отказавшегося от пропагандистского коммунистического подтекста при беседе с ним. Это точно, вступать в КПСС Черненко Коля не агитировал.

Канадский и французский лидеры — Трюдо и Миттеран — в своих высказываниях были очень близки (видимо по той причине, что в их странах говорят на французском языке): при этом руководителе возможен дальнейший диалог о разоружении и что в воздухе веет демилитаризацией! Тут, как говорится, комментарии излишни…

Для Черненко эти первые отклики из-за «бугра» имели огромное значение: он, во-первых, почувствовал некую уверенность в себе — мол, принят, не отторгнут, и, во-вторых, узнал, что от него ждут на Западе…