Арьер (Колыбельная для барабана) - страница 4
Возвращаются мужчины. В руках у Пола упаковка датского пива «Карлсберг».
ПОЛ: О, стол уже накрыт, давайте по чуть — чуть. (Разливает всем виски). Мы собрались не для того, чтоб выпивать, а для того, чтобы выпивать вместе.
РИЧАРД: Мне виски на два пальца, не больше.
ПОЛ: Всем по глоточку. За премьеру. (Все чокаются. Выпивают).: Девочки, пока фуршет не перешёл в банкет, вам тоже надо всё посмотреть и хотя бы ножкой водичку потрогать. Купальники взяли?
ГРЕЙС: А зачем? Наша одежда — ее отсутствие.
ПОЛ: «Где твой румянец, стыд?» Не заставляйте краснеть меня.
ХЕЙЛИ: Конечно, взяли. А где переодеться?
ПОЛ: Там за дверью направо. Не забудьте заглянуть в солярий.
Выпроваживает женщин.
ГРЕЙС: (останавливается в дверях, улыбаясь, обращается к Ричарду)
РИЧАРД: Твоя игра выправит даже кулинарную книгу.
Грейс уходит.
РИЧАРД: (показывает на рекламу пива) Это датское пиво вдохновило вас на пьесу о старом Гамлете?
ПОЛ: «Открывая „Карлсберг“, Вы открываете историю»… И пиво тоже. Бывает, гости всю ночь в прятки играют, по банькам прячутся, а утром пиво ищут. Кого куда сажаем? Вас, сэр Ричард, во главу стола. (Передвигает стулья. Берет папку, лежащую на тренажере, как бы невзначай бросает ее на столик).
РИЧАРД: Ну, мы же договорились: просто Ричард, просто Пол. Да мне везде удобно. (Ричард делает вид, что не заметил игры с папкой). А если просто к дивану подвинуть?
ПОЛ: Не торопись, Ричард, до диванов дойти успеем. А спектакль мне на самом деле понравился. Только Гамлет очень положительный… и некрасивый…
РИЧАРД: Мужчина должен быть чуть красивее обезъяны… с которой живет. А что положительный — так он восстал против лжи, нравственно опередил время, он — добро с рапирой в руке. Меня больше Офелия смущает, она какая-то странная…
ПОЛ: Так Офелия и должна быть странной, у неё не все дома.
РИЧАРД: На сцене — согласен, но она и в жизни… не знает чего хочет…
ПОЛ: Раз она здесь, то наверно знает.
РИЧАРД: Ты думаешь, она не против?
ПОЛ: Зачем тогда приехали? Загорать ночью? Женщины только снаружи разные, а внутри — одинаковые.
РИЧАРД: А где тут вообще можно?
ПОЛ: Да где хочешь, в соляной, в травяной. Некоторые любят выпить — и в сауну. Так разбирает!
РИЧАРД: Нет — нет, у меня сердце пошаливает. Аритмия.
ПОЛ: Турецкую не предлагаю, там скользко, один упал, уголовное дело завели… Тогда без экстрима, я в комнате отдыха бельё поменял, вещи свои оттуда забрал… Грейс я беру на себя.
РИЧАРД: Я понял, ты с ней дружишь давно.
ПОЛ: Достаточно. Любовница от первого брака. Мы, правда, давно не дружили, но сегодня тряхнём стариной. (Наливает себе и Ричарду виски). Я помню — два пальца. Третий лишний.
РИЧАРД: За успех предприятия. (Мужчины выпивают). Я смотрю, она какая-то зажатая.
ПОЛ: Может из-за мужа нервничает.
РИЧАРД: Я про Хейли…
ПОЛ: Ты про спектакль?
РИЧАРД: Да какой спектакль…
ПОЛ: Сейчас выпьет, расслабится. Тебе когда ехать, утром? Вот и будем до утра, кофе есть, в поезде поспишь. Ричард, скажи, ты пьесу мою прочитал? (Придвигает папку, лежащую на столике).
РИЧАРД: Прочитал.
ПОЛ: И-и-и?
РИЧАРД: Зажатая она, вот что смущает.
ПОЛ: Да отвлекись, я про пьесу.
РИЧАРД: Пьеса тоже зажатая…
ПОЛ: Подскажи, где. (Берет в руки папку)
РИЧАРД: Может, я не очень внимательно прочитал… (Отстраняет папку рукой).
ПОЛ: Ну, так честно и скажи, что не читал. (Разочаровано кладет папку на место).
РИЧАРД: Читал. У тебя старый Гамлет, который король, который потом у Шекспира призрак — нехороший был человек, со всеми плохо себя вел, и они решили от него избавится, Клавдий его и порешил.
ПОЛ: А вот и не Клавдий.
РИЧАРД: Кто же тогда?
ПОЛ: Да кто угодно. Может и Гертруда, а может принц Гамлет. Это так и остается загадкой.
РИЧАРД: Чего же у Шекспира Клавдий потом кается? Знаешь, я когда спектакль ставлю, ни на что не отвлекаюсь. Сегодня закончил и внимательно прочту.
ПОЛ: Я знаю, чтобы понравиться сегодня, пьеса должна быть простой и короткой, лучше всего из жизни насекомых. Но у меня так не получается… Мы в школе учим, что Гамлет герой, который нравственно опередил все, что движется. Какой он герой? Над этой издевается, тех предал, того убил. Он готов отдать жизнь, чтобы другие жили честно и правильно… а он по — прежнему. Почему над Офелией издевается? А я понял — они сводные брат и сестра. Этот старый Гамлет, он же всех любил, кто рядом был… Так что и Гамлет — его, и Офелия — его, потому и Гертруда несчастная, а остальные не дожили. Где жена Клавдия, например?