Арнольд–китолов - страница 14
Кто–то из–под куста заметил:
— Может, еще скажешь, что и ему голову набок свернули…
— Если бы! — Злюка–Пылюка ехидно засмеялась. И неожиданно добавила: — Ах, да! Я слыхала один стишок. А ну послушайте! — И начала: — Обе ручки вывернуты, обе ножки выдернуты… — Она призадумалась. — Или тоже вывернуты? Обе ножки? «Тришка и Мишка» — так называется стишок. Славный стишок. Тришка, разделался с Мишкой. Взялся за него как следует и разделался с ним. Обе ручки вывернул, обе ножки выкрутил… Не хотите выучить? Ладно, завтра прочитаю вам стишок целиком. Несколько раз подряд. А пока спокойной ночи!
За утренним столом. День рождения.
Тишина за стеклами кухонного буфета. Молчат сахарница и соковыжималка. В ящике кухонного стола затихли ложки, ножи, вилки.
Но кто там ходит по саду? Кто стоит под окном?
Вокруг дома — застывшие в камне следы ног. Ночью дом окружают шаги, застывшие в камне…
По комнатам, погруженным в сон, пронесся голос:
— Куку, ты спишь?
Все повернулись в сторону голоса.
Маленькая семья у накрытого к завтраку стола. Пузатая сахарница из белого фарфора, славный старый недотепа Медовый Мишка, хлебница, чашки, блюдца. За одной чашкой сидела Чиму, наполовину сползшая под стол. На диване — испанская танцовщица Росита Омлетас. Все смотрели, как Арнольд поднимался в воздух. Пассажир воздушного корабля, каким–то образом выпавший из него и теперь плывущий в воздухе. Он плыл хотя и нерешительно, неуверенно, но все же плыл…
— Мужество, — бормотал Арнольд. — Сейчас для меня это самое главное.
— Ишь ты, да он настоящий воздушный гимнаст! — Йолан Злюка–Пылюка сделала двойное сальто. — Радуйтесь этому, радуйтесь. Теперь–то уж вы скоро полетите! Могу вас заверить!
— Ой, нет!
— Дорогие дамы! — Злюка–Пылюка проскользнула мимо Роситы Омлетас. — Сохраняйте спокойствие и не визжите! Нашего милого Арнольку скоро вышвырнут. Вынут из него иглу, как единственно ценную вещь, а потом…
Мать потрясла Арнольда:
— Не думаю, что можно было бы сшить лучше.
— И не надо! — болтал ногами в воздухе Арнольд. — Меня это совершенно устраивает. Только, пожалуйста, не трясите меня так! Что вы мной машете, будто я флаг или знамя!
— Флаг! — захлопала в ладоши Чиму. — Вывесим его из окна!
— Этот скелет в лохмотьях?
— Но–но! — запротестовал Арнольд. — Вы, пожалуй, употребили слишком сильное выражение. Несомненно, сударыня, я вам благодарен, но все же называть меня скелетом в лохмотьях…
Мать раскачивала Арнольда, держа его вверх тормашками. Она улыбалась, словно неожиданно наткнулась на старую игрушку.
— Очень мил. И раз уж я с ним столько возилась…
— И даже слишком много, — вмешалась Йолан Злюка–Пылюка.
— …то пусть он посидит немного на диване.
И она усадила его рядом с Роситой Омлетас.
— Арнольд, — шепнула танцовщица. — Мне кажется, вы родились под счастливой звездой! Теперь я верю даже в театр–ревю!
— Я залатала его вполне прилично. — Улыбка исчезла с маминого лица. — Разумеется, постольку–поскольку…
Йолан Злюка–Пылюка повторила:
— Постольку–поскольку! Арнольку постольку–поскольку скрепили. Постольку–поскольку его можно посадить к столу. Но хвастаться тут нечем. Его лучше спрятать под диванную подушку. Арнолька ведь постольку–поскольку Арнолька…
Арнольд оборвал ее болтовню с небрежным высокомерием:
— Знаете что, Йолан? Я ведь вас не слушаю. У меня в одно ухо вошло, из другого вышло.
— Скажите пожалуйста! Мне бы только хотелось узнать, где у вас вообще уши? По–моему, у вас их и не было, либо они от времени…
— Ну, полно, оставьте! — умоляла Росита Омлетас. — Прошу вас, прекратите! — И — после паузы — очень тихим, просительным голоском: — Расскажите что–нибудь, Арнольд!
— Да, это не помешает, — кивнула Чиму с другой стороны стола.
— Что ты сказала? — спросила мама. — И вообще, с кем ты разговариваешь?
— «С кем»! «С кем»! — отмахнулась Чиму.
У окна появился Крючок. Подал какой–то знак, крикнул:
— Чиму! Чиму!
Чиму через стол наклонилась к Арнольду.
А он, казалось, собирался закурить сигару. Да, да, сначала ароматная сигара после хорошего завтрака, а потом можно и начинать.
— День рождения!
— Хорошее название!
— Хорошее название? Вы сказали, милая Росита, что это хорошее название?