Авария - страница 26

— Гина, проветри гостиную и затопи в столовой, — сказал Петр и поклонился, как экскурсовод в замке. — Я вас провожу.

В цоколе, кроме огромной гостиной, набитой музейной мебелью, находились просторная столовая и кухня с газовой плитой и холодильником, холл с дюжиной кресел и роскошным телевизором, стильный кабинет с массивным письменным столом (видно, тут Петрик обмозговывает разные способы, как сделать побольше денег), пустая комната будущей ванной (явно работа для Камила) и комнатушка с надписью «SECES» на двери.

Отсюда Петр по деревянной резной лестнице повел их к изящной сварной решетке с латунной надписью «CARPE DIEM».

— Пользуйся жизнью, ибо она коротка, — патетически произнес он и вставил в замок большой ключ.

— Условия для этого ты создал, — сказал Камил и понимающе кивнул. — Первый этаж — прямо фантастика.

— Это, так сказать, парадная часть дома. Интимная только здесь. — Петр оттолкнул оба тяжелых крыла решетки, отступил в точном соответствии со сценарием и простер руку. — Прошу.

Здена медленно ступила в верхний холл. Отсюда вели четыре двери, по обеим сторонам от дверей стояли кресла, обтянутые тонким темно-синим вельветом. На стенах висели темные иконы, какой-то оружейный хлам и металлические безделушки. Ей стало дурно. От холодного затхлого воздуха, заполнявшего весь дом, от Петра, который, как лавочник, указывал на вещи и с воодушевлением распинался о происхождении и цене отдельных экземпляров, от Камила, который подобострастно ахал над каждой побрякушкой. Все четыре верхних помещения оказались спальнями. По одной для Петра и Регины, две для гостей. На стенах яркие панно, привезенные японскими монтажниками, которые строят для завода оксосинтез, в книжных шкафчиках — журналы и каталоги универмага Неккермана, сигареты и бутылки с крепкими напитками от немецких монтажников. Она не могла понять, каким образом такой дом мог оказаться собственностью одного человека. Пятьсот претендентов добиваются на химзаводе квартир. Здесь могли бы поместиться четыре семьи…

— Для кого все это? — спросила она. — У вас есть дети?

Петр принужденно засмеялся.

— Главным образом для торговых сделок. Ничего даром не дается… А дети — излишняя роскошь.

— Сколько же ты отдал за все? — поинтересовался Камил.

— Неважно, сколько заплатил, важно, на сколько это выглядит. Эта халупа со всем добром сейчас оценивается по страховке больше чем в двести тысяч. Откровенно говоря, если подвести воду и построить бассейн, она потянет тысяч на сто больше. Нужно, чтобы ты знал, насколько мое предложение серьезно. Двадцать тысяч и все необходимые расходы — я думаю, твоя… жена проявит терпимость, чтобы дать тебе побольше свободного времени. Не так ли? — улыбнулся он Здене.

Здена пришла в ужас. Этот спекулянт с десятилетней практикой намерен втянуть Камила в детально разработанный частный бизнес, намереваясь солидно погреть на этом руки, и при этом апеллирует ко мне. Дескать, я должна проявить терпимость. А Камил весь сияет, прямо как китайский фонарь. Петр Шепка уже поддел его на крючок.

— Ты не можешь принять это предложение, Камил, — сказала она ледяным тоном.

— Почему?

— Просто не можешь, и все.

Петр ухмыльнулся и вопросительно посмотрел на Камила. Тот покраснел и с раздражением развел руками.

— С каких это пор, скажи, пожалуйста, ты стала решать за меня? И с каких пор ты можешь судить, что я могу, а что нет?

— Ну ладно… Пойдемте вниз, чего-нибудь выпьем. Не стоит больше говорить об этом. Думаю, вы обо всем договоритесь дома.

С тяжелым чувством обиженная Здена спускалась по лестнице. Как низко ты пал, Камил, и я тоже, если мы позволили себе спорить на глазах этого деляги, а он еще и успокаивает нас с высоты своего положения!

Она соображала, не лучше ли ей уйти, может быть, Камил скорее опомнится. А если нет? Останется тут один. Деньги — его главная слабость. За деньги он может наобещать все, что угодно.

Немного подкрепившись, они отправились к маленькому лесному озеру. Регина разговорилась. Всю дорогу она толковала о деньгах, вещах и прекрасном отдыхе у моря, и из-за ее болтовни они не смогли как следует полюбоваться живописным озером. Брызгая слюной, она с восторгом рассказывала о своей дружбе с известными артистами всей республики и угомонилась только в натопленной столовой за ужином.