Авария - страница 41

Во время обеда ему испортил настроение доктор Краус. Камил уже доедал свой обед, когда рядом у свободного столика возник этот докторишка и пожелал приятного аппетита; он произнес это таким тоном, что Камил перестал есть, демонстративно отложил прибор в сторону и с каменным лицом вышел. По дороге в свой отдел он выругал себя за этот дурацкий жест. Наверно, было бы лучше приветливо ответить и пообедать вместе, подавив в себе совершенно необоснованную враждебность, если не сказать комплекс, да-да, комплекс, который развивается из-за него, этого селадона, преследующего его Здену, посидеть с ним, включить его в число здешних знакомых, иногда здороваться и обрести наконец покой. Это было бы вполне естественно, и тогда, возможно, исчезла бы ненависть, однако почему он хочет завести дружбу именно со мной? Пикантности ради? Или это насмешка?..

Идя домой, Камил опять думал о Краусе и, только остановившись рядом с домом, вдруг осознал, что его никто не ждет, никто — дверь заперта, комнаты пустые. Тоска. Страшно опасная штука, ибо она парализовывала его в самом начале большого дела. Лишь максимальным напряжением воли он смог подавить ее, пока поднимался в лифте. Современный человек, если хочет добиться успеха, не смеет быть сентиментальным. Сантименты — это предатели, они расслабляют. А мне нужно мобилизовать все мои силы.

До особняка на Лоучках, где жил Петр, было недалеко, но ради психологического эффекта Камил попросил у отца машину и, затормозив перед садовой калиткой, дал несколько коротких гудков. В дверях появилась Регина, на ней был изящный костюм для дома; она узнала Камила, улыбнулась ему и открыла ворота. Он залюбовался ею. Вот если бы сейчас Здена встретила меня на нашей вилле, подумал он с завистью, кивнул ей из открытого дверного окошечка и поставил машину около синего «форда».

— И долго вы возводили этот дворец? — спросил он, скользя взглядом по нарядной бризолитовой отделке дома вверх к косому фронтону. Для этого ему пришлось задрать голову.

Регина пожала плечами.

— Это строил свекор…

— Свадебный подарок или наследство?

— Вроде того…

Камил кивнул, мол, все ясно, вернулся к машине, взял кожаную папку с документацией и вместе с Региной вошел в особняк.

Петр, в длинном халате, сидел в вольтеровском кресле за письменным столом и что-то вписывал в черную приходно-расходную книгу. Стеллажи за его спиной были все уставлены книгами. Примерно так я представлял себе кабинет господина Ремарка…

— Присаживайся. — Петр предложил Камилу место у журнального столика с темной полированной доской и щелкнул пальцами Регине: — Придумай там что-нибудь. — Потом повернулся к Камилу: — Тебе нужен аванс, не так ли? — Кивнув головой, он вынул конверт из выдвижного ящика стола. — Пять тысяч. Я тебя понимаю. Сейчас никто ничего не делает по доброте сердечной. Ну, что тебе удалось сделать?

Камил мгновенно отрезвел. Все институты, вместе взятые, не значили ничего в сравнении со спекулянтской и деляческой школой Петра Шепки! Он достал из папки копию отличного плана Пехачека с пометками, где и что сделано, и листок с кратким перечнем расходов.

— Расположение водопровода я уже знаю, теперь нужно поговорить о том, как добиться разрешения.

— Этим я займусь сам, — заметил Петр, не отрывая глаз от плана.

— У меня три насоса. Один для дома, второй для бассейна, а третий присоединяется к обоим рукавам на случай аварии. Затем, я достал примерно двести метров труб, прокладки, винты, предохранители и распределитель. Пока это составляет немногим больше десяти тысяч. — Он подсунул Петру счет.

— Не так уж дешево…

— Тридцать тысяч для тебя слишком дорого? — куснул без колебаний Камил. — Если бы это делалось через жилбытуслугу, тебе пришлось бы подкинуть еще.

— Если бы я делал это легально, то я нашел бы десяток рабочих, заплатил гербовый сбор и пришел бы на все готовое. Тебе я мог бы этого не говорить.

— Тогда с купанием пришлось бы повременить, пока в бассейне не набралось дождевой воды, — резко возразил Камил и в волнении закурил. Негодяй ты, бандит, выругался он про себя и вызывающе пустил дым прямо в лицо Петру.