Авария - страница 6

— Выпьешь кофе, Павел? — Здена улыбнулась в тридцать шестой раз — но теперь совершенно иначе — двадцатидевятилетнему врачу Павлу Краусу, подозрительно потянула воздух и недовольно сдвинула брови. Подойдя к окну, за которым на уровне глаз стояла молочная пелена, раскрыла его настежь.

— У тебя жуткий воздух. — Она покачала головой и облокотилась о широкий подоконник. — Посмотри, как сегодня на улице здорово. Будто весной.

— У меня не было ни минуты свободной. Что это сегодня с ними стряслось? Тридцать два больничных… Теперь страховщики забегают.

— Видно, ты слишком добрый доктор. Ну, а чем страдаю я, доктор Гален? — Здена сняла ослепительно белую шапочку, скрывавшую ее длинные темные волосы, и села на белый стул для пациентов.

Павел взглянул на нее сияющими, как у мальчишки, глазами и подпер рукой подбородок.

— Я никогда не женюсь, это точно, — произнес он восхищенно и добавил с явной завистью в голосе: — А все равно твой инженер — самый счастливый человек в Литвинове.

— Твоя жена будет самой счастливой женщиной в Мосте. — Она взяла «Спарту» у Павла и закурила.

— Вот уж нет, — поправил ее Павел. Громко, по-звериному зевнув, он поднял свои длинные волосатые руки и потянулся так, что кожаное кресло под ним угрожающе затрещало. — Индржихов Градец, к примеру, или Сушице. Блатна тоже меня не скомпрометировала бы. У меня на примете несколько хороших мест, а здесь я ни за что не останусь. Еще год-два: накоплю опыт, завяжу знакомства, покручусь в обществе, на мой вкус, кстати, несколько грубоватом, а потом айда в деревню.

— Рада услышать. Почти завидую…

— Бог с тобой. Тебе ли завидовать? Папаша — зам, несомненно самый уважаемый в этой фирме, супруг — преуспевающий молодой мужчина с блестящими перспективами, о красоте доченьки твердит все заводоуправление от цоколя до террасы. Non plus ultra[1], да и только!

— Я была глупа, когда об этом мечтала. Было и быльем поросло… Так ты выпьешь кофе?

— После обеда. Сейчас я ужасно голоден, — ответил Павел и задумчиво глянул ей в глаза. — Неприятности? — спросил он немного погодя.

Она улыбнулась.

— Полное фиаско. Теперь мне непонятно, почему я вообще согласилась выйти за Камила, — сказала она намеренно ненатурально, чтобы в этих словах не слышалось страдания. Этого она не желала. Хотя бы из-за Павла.

Павел смутился и встал.

— Ну вот, начинается. Все не так страшно, как кажется, не нужно понапрасну внушать себе. Мужчина — существо слабое. На все нужна тактика. Позондируй почву, найди уязвимое место и — бац! Ну, я пошел обедать, а если меня спросят, скажи, что у меня перерыв. Да, еще одно. — Он остановился в дверях. — Сегодня после обеда ты мне будешь нужна. С половины третьего профилактика, а у Пруховой опять какие-то проблемы.

Здена неуверенно кивнула, в действительности же просьба Павла ее обрадовала. Она вышла из кабинета, поставила на электроплитку кофейник с шумящей водой (почти в каждом помещении химзавода имелась двадцатилитровая посудина с сифоном) и, успокоившись, достала чашки — собственность медпункта.

— Ну как, согласна?

— А тогда я смогу понравиться своему шефу?

— Может быть. Чуть-чуть.

— Тогда приятного аппетита, Гален.

Пока не закипела вода, надо проветрить приемную; на часах — четверть первого, солнце жарит совсем по-весеннему, в административном корпусе напротив открыто не меньше половины окон, служащие сегодня хорошо загорят. В дверь постучали, и Здена пошла открыть Дане Дворжаковой, чтобы вместе, как всегда в дни дежурств, поболтать за чашечкой кофе.

— Конечно, докторишка снова от меня удрал. — Дана заглянула в кабинет и разочарованно вздохнула. — Граждане, этот тип меня изведет… Сегодня мне приснилось, что он мой отец. Скажи на милость, это нормально?

— Разве в нашей жизни теперь есть что-нибудь нормальное? Тебе без сахара?

— Два кусочка. Сегодня последний раз, клянусь, точно. — Решительно тряхнув головой, Дана привычным жестом провела ладонями по талии и бедрам. — За зиму всегда немножко накапливается.

— Каждая вторая может позавидовать такой фигуре, как у тебя.

— Благодарю покорно, но от этого не похудеешь.