Авеню Анри-Мартен, 101 - страница 52

— Можно подумать, что вы занимались этим всю жизнь.

— Дорогая, по сути, я — настоящая женщина, спросите у моих друзей, — начал жеманничать он.

— Перестаньте дурачиться, сейчас не время.

— Милая, шутить и смеяться уместно в любое время, тем более в наш печальный век. Поскольку ни вы, ни я не знаем, что будет завтра, и нам даже неизвестно, будем ли мы живы.

— Не смейте так говорить!

— Вы боитесь, прекрасное дитя? Однако доблестный рыцарь примчался на ваш призыв… Как вы красивы, когда так улыбаетесь. Я никогда еще не видел у вас такой нежной улыбки. Ах! Любовь… молодость… Как я вам завидую!

Не переставая улыбаться, Леа пожала плечами, встала и высыпала содержимое ящичка маленькой мельницы в сеточку кофеварки.

— Этого недостаточно, сейчас я сделаю еще.

— Позвольте, я сделаю сам, обожаю это занятие. Идите к Саре, я беспокоюсь за нее.

В комнате, сидя на кровати, Франсуа держал в своих руках руки молодой женщины.

— Как она? — подойдя, прошептала Леа.

Не отвечая, он покачал головой.

Она опустилась на колени и посмотрела на свою подругу. На лбу у той блестели крупные капли пота, раны на щеках четко выделялись на фоне сероватой кожи.

— Франсуа… Сара не умрет?

О! Эти слезы, дрожащие на ресницах Франсуа! Почему это так удивило ее? Ведь она не впервые видела плачущих мужчин. Но слезы отца, Лорана, Матиаса были трогательны, но не удивляли ее… Леа встала.

— Я вызову доктора Дюбуа.

— Кто этот доктор Дюбуа? Вы уверены в нем?

— Вы знаете его — это тот врач, который лечил Камиллу. Может быть, он все еще в Париже.

— Да, припоминаю. Прекрасный человек. Позвоните ему.

Леа отсутствовала всего лишь несколько минут.

— Нам очень повезло. Он только что вернулся домой после ночного дежурства в госпитале. Мне с трудом удалось дать ему понять, не вдаваясь в излишние подробности, о чем идет речь. Он приедет. Он очень хорошо помнит Камиллу и меня. Который час?

— Половина седьмого.

— Боже мой! Эстелла уже должна встать. Если она застанет на своей кухне Рафаэля, то разыграется целая драма.

Но это уже произошло!..

Эстелла и Рафаэль, сидя напротив друг друга, каждый с чашечкой кофе в руке, беседовали, как старые знакомые.

— А! Вот и вы, мадемуазель Леа. Я чуть было не умерла от страха, увидев, как какой-то человек в моем переднике готовит завтрак. К счастью, он мне очень быстро все объяснил.

— Я рассказал мадемуазель Эстелле, что опоздал на последний поезд метро, и вы были так любезны, что позволили мне переночевать в гостиной.

— Где вы могли бы погибнуть от холода, — проворчала служанка.

— Эстелла, — улыбаясь, спросила Леа, — Франсуаза сегодня приедет сюда?

— Конечно: ведь жених мадемуазель Франсуазы должен засвидетельствовать свое почтение вашим тетушкам.

Леа и Рафаэль с беспокойством переглянулись.

— А вы не знаете, когда?

— По-моему, мадемуазель Альбертина говорила, что после полудня. Мадемуазель Леа, нужно экономнее расходовать кофе и добавлять в него цикорий. К тому же это полезнее… Правда, он тогда не такой вкусный, — сказала она, с наслаждением допивая свою чашку.

Удовлетворенно вздохнув, она встала.

— Я тут заболталась, а мне уже нужно быть в мясной лавке на улице Сены. Господин Мюло сегодня должен получить баранину. Пойду одеваться. Мадемуазель не любят, когда я расхаживаю в халате и бигуди.

Когда она, наконец, вышла, Леа поставила на поднос чашки и кофейник. Пронырливый Рафаэль отыскал где-то едва начатый пакет печенья и с гордостью вручил его Леа.

Стараясь не шуметь, они вошли в комнату Сары.

Втроем они молча пили кофе, не отрывая глаз от несчастной, которая была без сознания и тихо стонала.

Резкий звонок заставил их вздрогнуть. В руке Тавернье появился револьвер.

— Леа, откройте. Поторопитесь.

Девушка вышла в прихожую.

— Кто там? — спросила она через дверь.

— Доктор Дюбуа.

Как он изменился! Сейчас он был похож на старика.

— Здравствуйте, мадемуазель Дельмас. Вижу, вы с трудом меня узнаете. Я тоже. Каждое утро, стоя перед зеркалом, я спрашиваю себя: «Кто этот старик?» Вы тоже изменились. Стали еще очаровательней. Но довольно шутить. Идемте. Почему вы говорили со мной так таинственно? Вы прячете у себя английскую эскадрилью?