Авиация и космонавтика 2015 11 - страница 16

В сентябре 1975 г. туда выехала группа ведущих специалистов ХАЗа во главе с директором Б.А. Хохловым. Отдел Главного конструктора завода (ОГК), которому предстояло участвовать в разработке серийных чертежей аппарата и запускать их в производство, представлял С.М. Алимов.

В ноябре того же года на завод «Опыт» для приемки первых чертежей каркаса планера прибыла бригада специалистов ХАЗа, в т.ч. работники ОГК Р.Г Нехода и Л.Д. Сивограков, а в январе следующего года настал черед «системщиков» и в Москву были командированы Ю.А. Жуков, О.И. Завгородний, Н.Г Янатьев, а также И.Г Коваленко.

В то время на Харьковский авиазавод была возложена еще одна важнейшая задача – серийный выпуск стратегической крылатой ракеты Х-55. В связи с ростом объемов работ по таким специфическим изделиям, значительно отличавшимся от выпускаемых в Харькове пассажирских Ту-134, было решено выделить из состава ОГК специальный сектор №5, руководителем которого был назначен Станислав Михайлович Алимов, а его замом – Анатолий Александрович Киященко. В сентябре 1982 г. сектор №5 был преобразован в самостоятельный отдел №136.

Ведущим инженером по машине «141» стал Ю.А. Жуков, конструкторское бюро фюзеляжа, крыла и оперения возглавил Р.Г. Нехода, прочности и веса – В.И. Конахин, систем – О.И. Завгородний, электросхем – В.П. Решетняк, электрооборудования – В.А. Гузиков, наземного комплекса – Ю.А. Хохликов. За планирование и контроль работ отвечало КБ «ПК» А.Ф. Житенева. Для сопровождения эксплуатации комплекса было создано бюро «Э», которое возглавил А.А. Челомбитько, а заместителем начальника отдела №136 по этому вопросу стал В.П. Михнич. Эксплуатационную документацию готовило к передаче Заказчику КБ «ЭТД» под началом В.М. Гордиенко.

Все беспилотные самолеты «Стриж» первых серий были поставлены в варианте «07» с фотоаппаратурой комплекта «День» и оставались в таком виде до конца своей эксплуатации

В ходе освоения производства и летных испытаний комплекса серийному заводу пришлось осваивать новые технологии. Особенно много было сделано в области композиционных материалов. Для этого пришлось переоснащаться, что потребовало много времени и сил, зато вырос весь производственный потенциал предприятия. Многое из приобретенного в то время оборудования используется и поныне.

Производство самолетов «141» установочной серии началось в Харькове в 1977 г. Когда дошли до отладки спецаппаратуры, встал вопрос заправки системы охлаждения ее отсека, и столкнулись с отсутствием на предприятии возможности работы с аммиаком, который служил хладагентом. В то время такие дела решались просто – помочь взялась местная межколхозная организация «Сельхозхимия», где этого добра было в достатке.

Заправку баков аммиаком из соображений секретности производили, как правило, после окончания рабочего дня. И вот однажды то ли по усталости, то ли из крестьянской щедрости бак залили не как положено, а «под пробку». Потом, когда изделие нагрелось под солнцем, аммиак расширился, давление в системе подскочило, предохранительная мембрана в баке лопнула, и «пахучее вещество» (кстати, очень не полезное для здоровья) вырвалось наружу. Эта мембрана должна была защитить от разрушения всю емкость именно в такой ситуации и сработала абсолютно штатно, а решение проблемы должно было носить не конструктивный, а организационный характер.

Учтя неприятный урок, на ХАЗе создали собственный участок для работы с аммиаком и обучили своих специалистов, а в «Руководстве по эксплуатации комплекса 141» исправили допуск на объем заправки: вместо 24±1 л теперь там значилось 24-1 л, т.е. можно было недолить до одного литра жидкости, но не наоборот.

Вообще изменений на стадии испытаний аппаратов установочной серии было сделано множество. Георгий Михайлович Гофбауэр и его подчиненные чутко реагировали на замечания и предложения не только Заказчика, но и серийного предприятия. Это позволяло оперативно решать возникавшие повсеместно технологические проблемы и снижать себестоимость продукции за счет улучшения ее технологичности без ущерба качеству и надежности. В то же время позиция ОКБ с точки зрения целесообразности тех или иных изменений и анализа их последствий всегда была принципиальной.