Азарт - страница 12

— Этому нет свидетелей, — сказал Волосатый. — То было всего лишь обычное для клуба развлечение. Наш конёк — история.

— Свидетель имеется, — опроверг его слова детектив. — Есть человек, который наблюдал в замочную скважину, как спокойно вы сидели, когда приятель корчился в предсмертных муках. Показания подтверждаются видеонаблюдением за 17 августа.

Усатый выхватил из-под себя револьвер и выстрелил в Рябинкина. Хлопнул ответный выстрел. Усатый рухнул грудью на стол, заливая скатерть кровью.

— Не тот глаз стал, владыка, — произнес устало Ефим. — Кто ещё будет ерепениться?

Она позвонила ему по сотовому.

— Привет, Ефим. Как поживаешь?

— А с кем разговариваю?

Оказалось — одноклассница. Учились вместе с первого по одиннадцатый класс. Рябинкин помнил её сначала сопливой девочкой, задиравшей мальчишек, потом — девушкой, пропахшей парижскими сигаретами и духами. Прочитала о нём в интернете. Сыщик! Он как раз сейчас нужен. Только-только похоронила мужа. Тридцати семи лет от роду. Заключение медиков: сердце не выдержало перегрузок. А она не верит, хоть убей.

Всё понятно. Женщине понадобились его услуги. Ефима в городе мало кто знает. Газеты ни гу-гу. Работой не перегружен. В сети могла перепутать с кем-либо. Мало ли однофамильцев?

Встретились в парке, где стеной стояли широколиственные клёны. Облако сногсшибательного запаха. «Вселенная — как с грядки огурец», — вспомнился детективу чей-то стих. Шикарная мамзель. Лишь слегка изменилась с выпускного, когда виделись в последний раз. Те же синие глаза, та же короткая стрижка. Льняные волосы, которые по-прежнему не красила. Бриджи и майка, да ещё морщинки в уголках глаз — вот и всё новое, что Ефиму удалось разглядеть. Чувствовалось также спокойствие молодой самки, безошибочно знавшей, чего требуется мужикам.

Присели на скамейку. Кристина не стала мямлить второстепенное.

— Я заплачу, сколько скажешь. Мне нужна твоя помощь. Недавно помер скоропостижно супруг. Был здоров, подобно быку. На работу поехал как обычно, а оттуда — в морг. Ни на что не жаловался, заметь. Конечно, — Кристинины глаза приобрели тёмно-грозовые оттенки, — нервотрёпки у него с избытком. Ты, может, слышал: мой супруг — директор швейной фабрики. Ей почти сто лет, и благодаря ему она на плаву.

Рябинкин ворошил закулисья памяти, посвящённые местной номенклатуре. Он вспомнил швейную фабрику, производившую шинели для армейских командиров. Её должны были закрыть. Появился пробивной, энергичный директор, перепрофилировал и сохранил производство. Основную массу рабочих все-таки уволили, а это, как правило, женщины. Где востребованы швеи? Большая часть осталась не у дел. Туда ткнутся, сюда — либо занято, либо нужны другие специальности. Переучиваться поздно. В результате недовольных новым руководством хоть отбавляй. Сыщик с удивлением припомнил: директор по национальности азербайджанец. Кристина как будто предчувствовала его следующий вопрос:

— Да, он азер, однако нашенский. Родители всё время здесь жили, гражданство у них российское. Раньше муж работал директором рынка.

Для Ефима в своё время явилось неожиданностью то, что она выскочила замуж за кавказца, словно других парней не хватало. В классе Кристина не имела соперниц. Удачное сочетание синих глаз и светлых волос действовало неотразимо. «Неисповедимы пути Господни», — подумал детектив, приступая к наиболее щекотливому моменту встречи.

— Я заключаю с клиентом типовой договор. Заверяем его официально. Безвозвратный аванс составляет половину полной оплаты. Ты согласна?

— Да, я готова на всё. Когда деньги?

— После заверения — аванс. С выполнением условий договора — вторая выплата.

— Тогда пойдём сейчас и оформим.

Она просмотрела два экземпляра договора, указала паспортные данные и поставила на каждом подпись с расшифровкой. Когда Рябинкин возвратился домой, у него на руках оказалась приличная сумма денег и, как водится в удачных случаях, более-менее приличная еда. До встречи с однокашницей сыщик сидел на мели. По привычке он сходу обратился к интернету и узнал, что Гейдар Малиев пользовался уважением диаспоры (зародившимся, по всей видимости, на рынке) и при этом испытывал нелюбовь сограждан как представитель буржуазии. Швейную фабрику он действительно спас от закрытия, однако там теперь числилось всего два десятка работниц. Столько же не были оформлены по Трудовому кодексу. Оплата зависела от произвола начальства. Несогласных могли выставить за ворота. Фабрика принадлежала иностранной фирме, Малиев имел обычную для функционера зарплату. Сыщик подосадовал, что не поинтересовался у Кристины, сколько получал супруг. Надо полагать, побольше, чем на рынке, иначе не стал бы менять шило на мыло. Ездил на престижной модели BMW чёрного цвета. О жене в сети ни слова.